Тема закрыта
Отправлено 25 Июнь 2013 - 01:59
Загадочная фигура.
Все чаще со стороны затянутых туманом болот в город начала приходить фигура довольно подозрительной наружности. Лицо она скрывала под черным тряпичным капюшоном, плащ свисал до самых ног, а рост ее был чуть менее чем два метра. Это было выше, чем стража морского города и, судя по всему, мышечная масса фигуры была довольно грозной. Каждый раз подозрительная личность ходила лишь в одно место, к дому старого сапожника и выходила оттуда ни с чем – так говорили те, кто видел двухметровый силуэт. Оружия при нем никто не видел, хотя и не скрывали подозрения, что оно могло быть. Приходя утром к маленькому деревянному дому-магазинчику, фигура, оглядываясь, заходила внутрь и до самой ночи исчезала внутри. Нельзя сказать, что людей это не пугало.
Стража решила устроить облаву на странного гостя, который возможно мог быть и чернокнижником, а то и неживым созданием. Встав у дома старика, стражи контролировали выход, окна, и даже винный погреб. Шла холодная осенняя ночь и один из латников, хрипло прокашлявшись, решился на неожиданный шаг. Учитывая тот факт, что в этой группе он был самым старшим по званию, он воспользовался этим и постучался в деревянную дверь; внутри дома раздался грохот падения чего-то тяжелого на пол, солдаты насторожились. Сержант продолжил стучаться в закрытую дверь, не поднимая тона, чтобы посреди ночи не пришел сюда старшина и не отстегал их за нарушение тишины в ночное время. Дверь легко приоткрылась, на пороге стоял худощавый старик. Латник заглянул в ветхий дом, не сказав ни слова. Внутри пусто, кроме, конечно, ботинок. Их было там навалом. Попросив разрешения войти и получив разрешение на это, солдаты втроем зашли к сапожнику, оставив остальных за дверью.
Стражники осмотрелись. Кажется, ничего особенного в доме не было. Везде обрывки кожи, в клетке сидела крыса, на столе лежал нож, молоточек и несколько жестяных стаканов с гвоздями, кроме всего этого, на массивной книжной полке пылился небольшой бочонок с дорогим вином. Знать бы, откуда такое добро у старого неприметного сапожника. В прочем, это было не особо важно, при учете, что таинственная фигура, по показаниям сплетников, не выходила сегодня от старика.
Без особого гостеприимства, старик уселся полуголым на стул и, осматривая стражников, спросил у них в чем, собственно, было дело. Не получив внятного ответа, он закивал головой и хотел было потребовать их ухода. В данный момент это было бы особенно уместно. Однако, он этого не сделал.
Убедившись, что в доме пусто, солдаты покинули старого сапожника, оставив его без пары сапог. Массивная фигура возникла из ниоткуда. Кое-как вылезая из камина, она кивнула старику. Заглянув в окно, человек ли, мертвый ли, увидел уходящих стражников. Судя по всему, они шли к таверне. Фигура решила не медлить и, спешно открыв дверь, вышла вон из города. Стражи на воротах уже спали.
Глава первая.
В двери ветхого болотного домика раздался стук. Впервые за десятки лет. Молодая беременная женщина, подойдя к двери, звонко вопросила: «Кто там?» - в ответ ей было молчание. Стук продолжился. С кровати поднялся ее невысокий муж, взявшись за наточенный клинок, он заглянул в грязное оконце. На пороге стоял массивная мужская фигура. Она настойчиво стучалась в дряхлую дверь. Щуря глаза, невысокий мужчина приоткрыл дверь, держа в правой руке меч. Из-под капюшона на него посмотрели блестящие широкие глаза. В тени, лицо фигуры казалось особенно ужасающим. Оскалившись, она вдруг вопросила негромким басом: «Позволите войти?». Ошалело разинув рот, мужчинка отошел в сторону и кивнул. Гигант зашел в хижину и встал в проходе, закрыв за собой дверь.
Не понять было, на дворе ночь или день, небо было плотно затянуто тучами. Настолько, что лучи солнца не пробивались сквозь этот заслон. Большая фигура наконец скинула с головы капюшон. Черты лица были грубыми, мужскими, брови напоминали острые крыши домов, под глазами виднелись комки от бессонницы, вдоль подбородка проходил шрам, правая часть плеча была словно обуглена – след, скорее всего, от огненного шара. Странная фигура совершенно не улыбалась, кроме того, из-за этого его приличных размеров нос казался еще больше, морщины покрывали все его лицо. Черные длинные волосы свисали до самых плеч, сальными кончиками касаясь наплечников.
На вопросы мужчина не отвечал, он кивал, но молчал. На попытки разузнать о том, кто он, он отвечал отрицательным покачиванием головы. Когда мужчинка спросил у него: собирается ли он убить их, фигура кивнула положительно. Раздался громкий бас: «Я собираюсь убить только тебя. Женщина мне ни к чему». Мужичок сглотнул. Он упал на колени перед гигантом и начал умолять его о помиловании. В свою очередь, фигура поднялась на ноги и обнажила клинок. Острие коснулось шеи мужчинки на коленях. Один взмах – голову с плеч. Потное худощавое тельце грохнулось на пол, обронив то, что держалось ранее выше шеи. Взгляд гиганта был устремлен на деву и ее живот. Судя по всему, она должна была родить со дня на день.
Вытащив тело из хижины, высокого роста фигура похоронила обезглавленного в местном болоте и вернулась в дом. Без лишних церемоний, она села у потухшего камина и отсидела так несколько дней, изредка принимая хлебные подачки от хозяйки. Дама ( бывшая жена умершего мужчинки ) не решалась покинуть дома. Когда же она решилась подать голос, ее прервал гигант:
- Знаете, я…
- Не прерывай моего молчания. Я знаю, что он был за человек и ты знаешь, почему я пришел за ним. Какой это по счету ребенок?
- Шестой, - тихо ответила женщина.
Ее волосы были растрепаны, они были ярко-рыжего цвета когда-то, сейчас же они напоминали красную солому. Глаза были темно-зеленого цвета, заплаканные. И хотя внешне она была очень хороша собой, время и условия ее потрепали. Морщины, словно шрамы, покрыли ее лицо, куска губы и вовсе не было, из того места виднелись желтые зубы и обломанный клык. Разодранное платье времен, когда она еще могла назвать себя леди.
- Пятеро детей зарыто на кладбище Олерина Крастела, шестой не должен быть зарыт, - пробасила фигура, поднимаясь на ноги, - после рождения я желаю забрать ребенка с собой, я отдам его молодому сапожнику. У них с женой никогда не было детей. А тут ребенку расти нельзя. Найди подходящую корзинку.
Женщина, ничего не ответив, лишь с боязнью кивнула. Гигант вновь уселся на табурет у потухшего камина и, сложив руки у подбородка, принялся ожидать. Девица улеглась на соломенную подстилку, стоявшую у кровати бывшего мужа, и смирно уснула.
Просидев всю ночь, гигант, услышав громкие крики, наконец, соизволил обернуться. За его спиной происходило самое прекрасное, что могло произойти. Чудо рождения. Влагалище женщины расширилось, буквально выталкивая из себя ребенка. Это продолжалось не очень долго, но достаточно, чтобы надоесть гиганту. Кое-как приняв роды, ребенка обернули в ткань, положили в корзину. Мать мужчине была уже не нужна. Поставив корзинку на пол, он уселся возле нее. Жалобные зеленые глазки устремили взор ему в лицо. Странная фигура крутила в руках кинжал, видимо, он нервничал. Вцепившись в шею гиганта, она со слезами на глазах умоляла его не лишать ее жизни. Оставить в покое и покинуть навсегда. Он не мог позволить себе жалости, не по его жизненному кодексу это было. Уложив ее поудобнее, он прикоснулся лезвием к ее шее и быстрым движением перерезал ей горло. Хватая ртом воздух, она предсмертно всхлипнула и недвижно легла на сене. Ухватив корзинку латной рукой, фигура толкнула дверь и вышла наружу. Судя по холодному ветру, растрепавшему сальные волосы странника, было утро. Натянув капюшон на голову, он вышел на тракт и устремился в сторону морского города, стороной обходя кладбище Олерина Крастела.
Глава вторая.
В воздухе стоял теплый запах меда, паренек, лет двадцати пяти стоял у широкого стола, долбя молоточком по подошве сапога какого-то очень знатного господина. У камина в кресле-качалке покачивалась его красавица жена. Если посмотреть на них со стороны, они довольно подходили друг другу. Он был всегда причесан, хорошо одет, лицо у него было довольно смазливым, как у местных господинов, невысокие скулы, тонкий аккуратный нос, вполне обычные, можно сказать, добрые брови и синевато-серого цвета глаза. Жена у него была пуще всяких дам, белые, как королевская простыня, волосы, достигающие самой ее талии, вечно доброе выражение лица, подчеркнутые скулы и яркие голубые глаза, стройный носик и невысокие губы. Смотрелись они очень прелестно. Между ними была лишь одна граница, граница, не дававшая им быть счастливыми. Сам мужчина объясняет их недуг неудачами в постели, дама его сердца объясняется точно также. В городе поговаривают о том, что он может быть оскоплен, а кто-то накликивает на жену, мол, она может быть бесплодна. Неясно, какая из этих версий правдива, но факт был в том, что детей у них не было, как бы они не старались.
В дверь раздался громкий стук. Сапожник обернулся и, бросив работу над ботинком, подошел к двери. Ничего не подозревая, он ее открыл. Сначала, он не заметил, что лежало на его пороге. И чуть было не закрыл дверь, но услышал звон ребячьего плача. Ухватив плетеную картинку с удивленной физиономией, он подошел к камину и глянул на свою возлюбленную. Она была в изумлении не меньше. На грубой ткани ребенка не лежало никаких записок, ничего такого, что могло намекать на происхождения дитя. Но факт был фактом, у сапожника и его доброй женушки объявился ребенок.
На следующее утро, молодого муженька и даму его сердца разбудил громкий детский плач. Они еще никогда не вставали так рано, но, можно сказать, это самое счастливое их утро. Молодые родители не своего ребенка замешкались с молоком, которое достать тут было крайне сложно, носясь по рынкам и разным подозрительным дилерам, если можно так выразиться. Худощавый сапожник носился от старухи к старухе, от матери к матери, чтобы отыскать пропитания своего новому чаду. Лишь к полудню удалось найти что-то похожее на молоко, хотя, возможно, это оно и было. С радостными криками забежав домой, мужчина подскочил к своей возлюбленной: «Я нашел это гребанное молоко! Весь город обрыскал, да нашел!». Девица, счастливо улыбнувшись, тихо произнесла: «Найди подходящую бутылку, чтобы я могла смочить грудь в молоке. Мать мне много об этом рассказывала». Развязав веревки на одежде, она спустила платье до колен, вытащив ребенка из корзинки. Кажется, малыш уже не плакал. Тем временем, сапожник успешно отыскал сосуд, похожий на бутылку, перелил из ведрышка молоко и спешно принес возлюбленной. Она же, смочив соски в, кажется, козьем молоке, преподнесла головку чада к груди. Дитя жадно ухватилось за грудь обеими ручонками, присасываясь к молоку. К сожалению, его приходилось постоянно отрывать, дабы смочить соски повторно.
В окне виднелись детские лица, старые и не очень рожи. Городу же было интересно, как у этой семьи объявился ребенок. Вот столько времени не было, и неожиданно появился. Молодые родители не обращали на это внимания, оно было приковано к их счастью. Стража разгоняла их, да безуспешно. Оружия применить нельзя было, а любопытству человеческому не было предела.
Малыш громко взрыдал.
Глава третья. Народ.
Факелы в руках стражников давно потухли, толстяк Билл ( страж ворот ) давно упился алкоголя и улегся спать. Да и к тому же, луна светила достаточно ярко, чтобы разглядеть темные силуэты в ночи. Ветер легко обдувал знамена города-порта. Одно могло смущать, это тучи, затянувшие небо лишь над крепостью. Местные маги почувствовали возмущение в аркане. Сквозь затянутое небо начали пробираться темные фигуры, направляющие, словно потухшие угольки к земле, свой полет к хижине сапожника. Они разбивались о его крышу, а те, кто оставались целыми, открывали свои желтые глазенки, стоя в ночной темноте над люлькой малыша. Их скопилось там уже, по меньшей мере, фигур двадцать, окруживших люльку. Все они бесшумно шептались на неизвестном языке, пока дитя посапывало. Но беда не приходит одна.
На пороге города показалась еще одна фигура. Закутанная в плащ, ростом в метра два, грозная по своему строю. Уверенно направляясь к вратам, она подошла к пяьнице-стражнику, негромко хмыкнув. Пройдя, наконец, мимо, фигура устремилась к дому сапожника. Постучавшись латным кулаком в дверь, он негромко пробасил что-то вроде «Открывайте». Ответа на его старания не последовало. Черные силуэты в доме блокировали всяческие звуки, исходящие со стороны двери. Обойдя дом, фигура заглянула в окно. В ней, будто бы черные дымки, укачивали ребенка, перешептываясь между собой. Дело было плохо, хотя лезть помогать было бессмысленно. Недолго раздумывая, гигантская фигура вломилась в дом, врезавшись в дверь плечом. Врата домашнего очага с грохотом упали на пол и все двадцать черных дымки обернулись на вломившегося гиганта. Они размяли несуществующие плечи и медленно покатились к гиганту, сливаясь в один большой мужской силуэт. Когда же, морда дымки была совсем у лица черной фигуры. Высоко задрав подбородок, гигант оскалил зубы. Это, вероятно, могло означать полное презрение к противнику. Силуэт изогнулся, обвязывая гибкими черными щупальцами стоящего перед ним странника. Когда же руки были его стянуты, а ноги обездвижены, ухмылка с лица фигуры пропала и приняла злобный собачий оскал. Сапожник с женой, проснувшиеся от грохота, мигом метнулись к ребенку. Кажется, с малышом все было в порядке. Вероятно, пара царапин от когтей теневых гостей.
Все еще окутывая черную фигуру, силуэт летал из стороны в сторону, выискивая встречи с глазами гиганта. Заклинание неведомого существа сорвалось, когда двухметровый, судя по всему, мужчина развел руками в сторону, легко разорвав теневые сети. Темная тварь вдруг пропала из виду и, вроде бы, в ближайший час не появлялась. Ребенок громко верещал, рыдая и мечась из стороны в сторону. А гигантская фигура пыталась поставить на место выбитую дверь.
Вдруг, сапожник осмелился вопросить:
- Кто в-вы такой и что вам тут надо?
- Заикаться перестань, - грубо отрезал гигант, наконец, поставив дверь на привычное место, - вы меня вообще не должны были тут увидеть.
- Вас трудно не заметить, - отозвалась жена сапожника.
Фигура не среагировала и, открыв дверь, скрылась в темных переулках морской крепости.
***
Я живу в твоих снах. Ты знаешь, кто я. Ты знаешь, почему я существую. Ты знаешь, кто мы. Ты пытаешься уйти, но у тебя не выходит, Акропос. От судьбы не уйдешь.
***
Утренние лучи рассекли затянутое тучами небо, привнеся в город теплых красок. Магазин сапожника пока еще не открывался и был недоступен, на двери виднелся след от массивного плеча.
Тем временем, в лесу, в хижине, где была зарезана семья колдунов, обосновался новый житель. Недавно труп Арголена Хилля и Елены Хилль были найдены в местных болотах. Мужчина был не тронут, а труп женщины изнасилован. Голова у нее отсутствовала.
Глава четвертая. Черный странник.
В хижине колдунов раздался протяжный зевок. С соломенной кровати поднялась массивная фигура. Потянувшись, гигант направился к запачканному зеркалу. Шрам от огненного шара до сих пор не проходил, и стоило лишь к нему прикоснуться, все нервные окончания будто бы визжали от боли. Гигант негромко «сскнул» и глянул в сторону окна. На пороге была пара стражников, а за их спиной мужчина со странным документом. Подойдя к двери, гигант открыл ее и сверху вниз посмотрел на стражей. Естественно, те, завидев лишь трупы на крюках, тут же обнажили свои клинки, принимая двухметрового мужчину за продолжателя деятельности Хиллей. Один из латных идиотов кинулся на массивную фигуру и схлопотал трухлявой дверью по шлему. Не удержавшись на ногах, он завалился в болото. Ему попытались спешно помочь его собратья по оружию, но это было безуспешно. Он упал слишком далеко. Тем временем высоченная фигура успела ухватить меч, стоявший в углу и, вознеся его над головой, рубанула точно в шейный позвонок стоящего сержанта. Голова с плеч полетела прямо на лестницу. Другие же двое стражников, ухватившись за щиты и мечи, бросились к массивному бойцу. Судя по всему, он был довольно опытным. Подбежавшего молодого солдата, фигура пнула ногой, да так, что пареньку не удалось удержаться на ногах и он завалился в то же болото, что и его товарищ. Остался лишь один. Он старался махать мечом, как в последний раз, отбивать удары, хотя и тщетно. Под напором ударов гиганта, щит просто затрещал по швам, а рука мужичка была изломана в паре мест. Он завалился наземь. И не успел произнести и слова, как меч пронзил его грудь. Кровь медленно затекла из его рта, солдат в последний раз жадно схватил воздух и глаза его сомкнулись в последний раз. А темная фигура, без единой царапины, поднялась на ноги. На сегодня хватит смертей. Она вернулась в хижину и закрыла за собой трухлявую дверь.
От автора: Да, мне рассказывал знакомый, что вот такие "Черные фигуры" были в моде много времени назад. Но, как опять же, мне известно, они все были бесхарактерными и унылыми. Этот персонаж продуман до мелочей. А показывать его подробнее я буду в отыгрывании его роли. Ну или в продолжении, если захочу написать.
Глава 5. Сапожник.
В морском городе уже во всю звенели колокола, а солнце с улыбкой стучалось в окна спящего люда. Потянувшись, молодой паренек протяжно зевнул и поднялся с кровати, оглядываясь. Его возлюбленной в округе не было, да и ребенка тоже. Насторожившись, мужчинка спешно одел то, что попало под руку, и на босу ногу выбежал из дома. Стражи изумились ему, а старая Нэн, в которую он врезался, пока она шла с рынка, и вовсе ошалела от такого поступка. Он бежал так, словно за ним несется стая королевских гончих.
Ветер обдувал его грубо подстриженные волосы. Мужчинка бежал со всех ног, пока не оказался у самых ворот. Он вздохнул. Сапожник сорвался с места и побежал в самую гущу - место, имеющее дурную славу. О нем ходили разные легенды, новые, старые, о призраках, нежити, гигантских крокодилах и маленьких, словно букашка, зверьках.
Споткнувшись, мужчинка повалился на землю, проехавшись лицом по влажной траве, паре мелких камней и сучков. Поднявшись на ноги, лицо его было иссечено в кровь, особенно левая часть, на которую и пришелся основной удар. Несмотря на ободранные части тела, он побежал далее в лес, крича во все горло.
Крики не остались незамеченными. Разбойники, попрыгавшие с деревьев и повылезавшие из-за холмов, быстро обезоружили и обезвредили бежавшего неугодного им мужчинку. Схватив его за ноги, самый большой из них - Реджинальд, поднял сапожника над землей, остальные же связывали ему руки, вставили ему тряпичный кляп и понесли за собой. Как ни странно, по голове они удара не сделали.
Путь был недлинным, принесли они его уже где-то через час. Всю дорогу оживленно говорили, что-то обсуждали. Ну а Реджинальт... он был слабоумен, ничего не говорил из-за отсутствия языка, да и если бы мог, дельного ничего не выдал бы. На холме возвышалась трухлявая хижина, а на пороге стоял низкорослый старичок, держа в руках корзинку с грибами. Издали послышался крик: " Дело сделано, дед! ", старик нахмурился. Сапожника поднесли к самому порогу и бросили на землю, он быстро заерзал, отползая от напавших разбойников.
- Ты кем будешь, шнурок? - Старик уселся перед мужчинкой, поставив корзинку наземь.
Один из разбойников вытащил кляп.
- Сапожник из морского города, - глотнул паренек.
Старик был лысым, густые сросшиеся брови занимали довольно большую часть лица, тонкий длинный нос ( какие пресущи колдунам по некоторым суевериям ), вечно прищуренный правый глаз, будто он к чему-то присматривается, и кстати, у него отсутствовала нижняя губа, что ни о чем хорошем не говорило.
От старого воняло трупами, тухлятиной и чем-то еще. Сапожник поежился от такой вони, но умирать ему хотелось меньше.
Разговор прервал один из воров:
- Ты платить нам будешь, хрыч? Или Реджинальд из тебя новую куклу сделает, с которой забавляться будет. Мы тебе ребенка доставили, чего еще надо?
Из хижины вышла двухметровая фигура, лицо которой было скрыто под маской, напоминающей крысиную морду.
Разбойники поутихли. Грозная фигура вышла вперед, держа в руках топор, лезвие которого явно было недавно поточено и почищено. Реджинальд громко усмехнулся тому, как по его носу ползла муха. Старик поглядел на воров и во все горло заржал: " Вы идиоты, раз думали, что я вам заплачу! Вы идиоты, раз думали, что я вас отпущу! ".
Гигант с крысиной мордой вышел вперед, замахиваясь топором. Реджинальта первым пихнули в атаку. Слабоумный побежал на двухметрового гиганта и, будучи чуть больше, уже почти сблизился с фигурой. Топорище прошло сквозь кости черепа и глаза массивного разбойника застыли, словно сама Горгона ( Отсылка ) смотрела в его глаза. Повалив тушу, "Крысиная морда" вытаскивала топор из кости. Послышался треск. Воры будто бы в штаны наложили и дали деру. Скатившись с кубарем с холма, те, кто выжили, смогли сбежать. А те, кто был неуклюж, разбились о камни и стволы, встречавшиеся на их тернистом пути.
Крысиная морда громко усмехнулась и глянула на сапожника, щурив глаза. Старик же, развязав пареньку руки, усмехнулся, показав это лишь краем одной губы. Мужчинка поднялся на ноги и с животным ужасом оглядел двухметрового гиганта с топорищем. Где-то он уже его видел. Эти черные одеяния, взгляд, вечно накинутый на голову капюшон. Вот только оружие. Сапожник негромко икнул, после чего, как ни странно, к дому подошла его возлюбленная с ребенком. Вся такая важная, а малыш в корзинке. Старик кивнул Крысе на труп Реджинальта. Фигура схватила труп за обмякшую руку и столкнула с холма.
Сапожник ошалел от увиденного за прошедший час.
- Крыса, - раздался голос старика. Мерзкий, прокуренный, скрипучий, - проводи гостей к моему столу.
- Повинуюсь, - наконец раздался голос гиганта. Это был бас, грубый, мужской, низкий.
Девица в дом вошла сама, ребенок громко рыдал, а она словно не обращала внимания. Как заколдованная. Сапожника же затолкали насильно.
Хлопнув в ладоши, старик с грохотом закрыл дверь и засмеялся. Ошарашенный мужчинка оглянулся и увидел, как очертания старика несколько изменились. Одеяния были уже не теми белыми одеждами, что на нем были. Они стали темным, изъеденными временем. Роба его спускалась до самой земли, трость превратилась не то в костяных мышей, не то в крыс, разбежавшихся по углам. Раздался загробный, заунывный голос: "Крыса. Закуй сапожника в цепи в подвале. У меня проблемы с ботинками. Оставь мне ребенка, а с девицей делай все, что захочешь. Иш, захотели увести мое дитятко!". Гигант не стал долго мешкать. Он схватил низкорослого паренька за шкирку и потащил по полу. Мужчинка ерзал, брыкался, бесполезно. Хватка убийцы плотно вцепилась в его одежду. Девушка была все также улыбчива, она с радостью протянула ребенка старику и уселась на лавку. Гигант вернулся из погреба. Подойдя к рыжей девице, он схватил ее за волосы, и бросил к на землю. Она, уже без радости, повалилась на пол, разбив бровь. Ее глаза расширились. Все, что она видела до этого, было иллюзией. Приманкой. Гигант стянул стальные поножи, оголив член. Он медленно подошел к рыжеволосой красавице, поднял ее с пола за волосы и прислонил скулой к своему крысенышу. Девица громко заплакала, за что и получила латной перчаткой по носу. Кровь заструилась по ее лицу. Старик хлопнул в ладоши и будто бы тысячи расстроенных инструментов заиграли похоронный марш. Он был, видимо, сильным иллюзионистом. Крыса ухватил возлюбленную сапожника за одежду и одним махом сорвал ее с нее. Девица старалась прикрыться. Гиганту это не нравилось. Схватив ее за левую руку, он ударил по ней коленом, сломав ее на две части. На весь дом раздался громкий животный крик боли.
Тем временем, в подвале из тени вышла высокая фигура. Она смотрела на закованного сапожника. Он смотрел на нее. Раздался голос: "Крыса ее убьет. Я не в силах что-то сделать. ". Это был до боли знакомый голос. Судя по всему, это была та самая фигура, которая принесла им ребенка.
- Что ты тут делаешь? - заикаясь, спросил паренек.
- Я пришел за вашим ребенком.
Гигант двинулся ко второму этажу, прождав двадцать, а то и тридцать минут. Крыса уже насытился рыжей девицей, изнасиловав ее будучи живой и мертвой несколько раз. Ее отрубленная голова скатилась прямо к молодому сапожнику. Он тихо заплакал, прижав ее к груди. Ее рыжие волосы были обрублены, воспоминания били его в самое сердце, о том, как им принесли ребенка, их встреча, радость, счастье, грусть, тоска, соития. Он вспоминал все, что мог.
Крыса лежал на полу, с женой-без-головы. Когда он увидел надвигающуюся фигуру в капюшоне, он попытался подняться, но от удовольствия, полученным от изнасилования, было трудно. Старик подготавливал ритуал и вряд ли кто-то ожидал появления двухметрового спасителя тут.
- Акропос. Сука, тварь, гнида. Только прикоснись к рукояти и я вздерну тебя, как уже вздергивал! - заорала Крыса во все горло, пытаясь максимально быстро позвать старика. Но тот не откликался.
- Я обвиняю тебя в том, что ты сделал. И даже сейчас ты, лежа с трупом, не снял свою крысиную морду, - фигура была очень серьезной. Голоса Крысы и фигуры были очень похожи.
- Да как ты смеешь меня в чем-то обвинять, ублюдок? От тебя пытались избавиться, когда ты был еще отпрыском!
Лезвие сверкнуло в свете вечернего солнца, пробивающегося сквозь грязные стекла окон. Полуторный меч, появившийся из-под плаща, коснулся шеи Крысы, отползавшей назад. В тишине, лезвие разрезало воздух и вскрыло кадык возлегавшего с трупом гиганта. Кровь прыснула из артерий. Вся маска крысы была залита кровью.
За окном раздалось мертвое рычание. Акропос, убрав меч в ножны, поспешил наружу. Пробив дверь плечом, он вырвался из четырех стен дома. Старик стоял с кучей мертвых детей, гладя их по голове, целуя и обнимая. Акропос щурился.
Об этом мужчине ходила одна из темных легенд. Он похищал детей или родители относили их сами. Он был чуть ли не самой темной фигурой во всех болотах и морском городе, им пугали детей и оказывается, он действительно существует.
- Иди сюда, Акропос. Я тебя тоже обниму, мой ребенок, - противная безгубая морда улыбнулась.
Гигант стоял, как вкопанный, держа руку под плащом на рукояти. "Убери руки с меча" - раздалось из гнилых уст. " Я вижу, что ты его сжимаешь. Я вижу, потому я учил тебя держать меч". Акропос обнажил клинок и кинулся к старику, сшибая всех мертвых детей, стоявших возле него. Иллюзионист испарился, как и все фигуры, стоявшие с ним. А тем временем, за спиной двухметровой фигуры занесли эфес. Удар по затылку и гигант повалился на землю, закрыв глаза.
Ветер обдувал его грубо подстриженные волосы. Мужчинка бежал со всех ног, пока не оказался у самых ворот. Он вздохнул. Сапожник сорвался с места и побежал в самую гущу - место, имеющее дурную славу. О нем ходили разные легенды, новые, старые, о призраках, нежити, гигантских крокодилах и маленьких, словно букашка, зверьках.
Споткнувшись, мужчинка повалился на землю, проехавшись лицом по влажной траве, паре мелких камней и сучков. Поднявшись на ноги, лицо его было иссечено в кровь, особенно левая часть, на которую и пришелся основной удар. Несмотря на ободранные части тела, он побежал далее в лес, крича во все горло.
Крики не остались незамеченными. Разбойники, попрыгавшие с деревьев и повылезавшие из-за холмов, быстро обезоружили и обезвредили бежавшего неугодного им мужчинку. Схватив его за ноги, самый большой из них - Реджинальд, поднял сапожника над землей, остальные же связывали ему руки, вставили ему тряпичный кляп и понесли за собой. Как ни странно, по голове они удара не сделали.
Путь был недлинным, принесли они его уже где-то через час. Всю дорогу оживленно говорили, что-то обсуждали. Ну а Реджинальт... он был слабоумен, ничего не говорил из-за отсутствия языка, да и если бы мог, дельного ничего не выдал бы. На холме возвышалась трухлявая хижина, а на пороге стоял низкорослый старичок, держа в руках корзинку с грибами. Издали послышался крик: " Дело сделано, дед! ", старик нахмурился. Сапожника поднесли к самому порогу и бросили на землю, он быстро заерзал, отползая от напавших разбойников.
- Ты кем будешь, шнурок? - Старик уселся перед мужчинкой, поставив корзинку наземь.
Один из разбойников вытащил кляп.
- Сапожник из морского города, - глотнул паренек.
Старик был лысым, густые сросшиеся брови занимали довольно большую часть лица, тонкий длинный нос ( какие пресущи колдунам по некоторым суевериям ), вечно прищуренный правый глаз, будто он к чему-то присматривается, и кстати, у него отсутствовала нижняя губа, что ни о чем хорошем не говорило.
От старого воняло трупами, тухлятиной и чем-то еще. Сапожник поежился от такой вони, но умирать ему хотелось меньше.
Разговор прервал один из воров:
- Ты платить нам будешь, хрыч? Или Реджинальд из тебя новую куклу сделает, с которой забавляться будет. Мы тебе ребенка доставили, чего еще надо?
Из хижины вышла двухметровая фигура, лицо которой было скрыто под маской, напоминающей крысиную морду.
Разбойники поутихли. Грозная фигура вышла вперед, держа в руках топор, лезвие которого явно было недавно поточено и почищено. Реджинальд громко усмехнулся тому, как по его носу ползла муха. Старик поглядел на воров и во все горло заржал: " Вы идиоты, раз думали, что я вам заплачу! Вы идиоты, раз думали, что я вас отпущу! ".
Гигант с крысиной мордой вышел вперед, замахиваясь топором. Реджинальта первым пихнули в атаку. Слабоумный побежал на двухметрового гиганта и, будучи чуть больше, уже почти сблизился с фигурой. Топорище прошло сквозь кости черепа и глаза массивного разбойника застыли, словно сама Горгона ( Отсылка ) смотрела в его глаза. Повалив тушу, "Крысиная морда" вытаскивала топор из кости. Послышался треск. Воры будто бы в штаны наложили и дали деру. Скатившись с кубарем с холма, те, кто выжили, смогли сбежать. А те, кто был неуклюж, разбились о камни и стволы, встречавшиеся на их тернистом пути.
Крысиная морда громко усмехнулась и глянула на сапожника, щурив глаза. Старик же, развязав пареньку руки, усмехнулся, показав это лишь краем одной губы. Мужчинка поднялся на ноги и с животным ужасом оглядел двухметрового гиганта с топорищем. Где-то он уже его видел. Эти черные одеяния, взгляд, вечно накинутый на голову капюшон. Вот только оружие. Сапожник негромко икнул, после чего, как ни странно, к дому подошла его возлюбленная с ребенком. Вся такая важная, а малыш в корзинке. Старик кивнул Крысе на труп Реджинальта. Фигура схватила труп за обмякшую руку и столкнула с холма.
Сапожник ошалел от увиденного за прошедший час.
- Крыса, - раздался голос старика. Мерзкий, прокуренный, скрипучий, - проводи гостей к моему столу.
- Повинуюсь, - наконец раздался голос гиганта. Это был бас, грубый, мужской, низкий.
Девица в дом вошла сама, ребенок громко рыдал, а она словно не обращала внимания. Как заколдованная. Сапожника же затолкали насильно.
Хлопнув в ладоши, старик с грохотом закрыл дверь и засмеялся. Ошарашенный мужчинка оглянулся и увидел, как очертания старика несколько изменились. Одеяния были уже не теми белыми одеждами, что на нем были. Они стали темным, изъеденными временем. Роба его спускалась до самой земли, трость превратилась не то в костяных мышей, не то в крыс, разбежавшихся по углам. Раздался загробный, заунывный голос: "Крыса. Закуй сапожника в цепи в подвале. У меня проблемы с ботинками. Оставь мне ребенка, а с девицей делай все, что захочешь. Иш, захотели увести мое дитятко!". Гигант не стал долго мешкать. Он схватил низкорослого паренька за шкирку и потащил по полу. Мужчинка ерзал, брыкался, бесполезно. Хватка убийцы плотно вцепилась в его одежду. Девушка была все также улыбчива, она с радостью протянула ребенка старику и уселась на лавку. Гигант вернулся из погреба. Подойдя к рыжей девице, он схватил ее за волосы, и бросил к на землю. Она, уже без радости, повалилась на пол, разбив бровь. Ее глаза расширились. Все, что она видела до этого, было иллюзией. Приманкой. Гигант стянул стальные поножи, оголив член. Он медленно подошел к рыжеволосой красавице, поднял ее с пола за волосы и прислонил скулой к своему крысенышу. Девица громко заплакала, за что и получила латной перчаткой по носу. Кровь заструилась по ее лицу. Старик хлопнул в ладоши и будто бы тысячи расстроенных инструментов заиграли похоронный марш. Он был, видимо, сильным иллюзионистом. Крыса ухватил возлюбленную сапожника за одежду и одним махом сорвал ее с нее. Девица старалась прикрыться. Гиганту это не нравилось. Схватив ее за левую руку, он ударил по ней коленом, сломав ее на две части. На весь дом раздался громкий животный крик боли.
Тем временем, в подвале из тени вышла высокая фигура. Она смотрела на закованного сапожника. Он смотрел на нее. Раздался голос: "Крыса ее убьет. Я не в силах что-то сделать. ". Это был до боли знакомый голос. Судя по всему, это была та самая фигура, которая принесла им ребенка.
- Что ты тут делаешь? - заикаясь, спросил паренек.
- Я пришел за вашим ребенком.
Гигант двинулся ко второму этажу, прождав двадцать, а то и тридцать минут. Крыса уже насытился рыжей девицей, изнасиловав ее будучи живой и мертвой несколько раз. Ее отрубленная голова скатилась прямо к молодому сапожнику. Он тихо заплакал, прижав ее к груди. Ее рыжие волосы были обрублены, воспоминания били его в самое сердце, о том, как им принесли ребенка, их встреча, радость, счастье, грусть, тоска, соития. Он вспоминал все, что мог.
Крыса лежал на полу, с женой-без-головы. Когда он увидел надвигающуюся фигуру в капюшоне, он попытался подняться, но от удовольствия, полученным от изнасилования, было трудно. Старик подготавливал ритуал и вряд ли кто-то ожидал появления двухметрового спасителя тут.
- Акропос. Сука, тварь, гнида. Только прикоснись к рукояти и я вздерну тебя, как уже вздергивал! - заорала Крыса во все горло, пытаясь максимально быстро позвать старика. Но тот не откликался.
- Я обвиняю тебя в том, что ты сделал. И даже сейчас ты, лежа с трупом, не снял свою крысиную морду, - фигура была очень серьезной. Голоса Крысы и фигуры были очень похожи.
- Да как ты смеешь меня в чем-то обвинять, ублюдок? От тебя пытались избавиться, когда ты был еще отпрыском!
Лезвие сверкнуло в свете вечернего солнца, пробивающегося сквозь грязные стекла окон. Полуторный меч, появившийся из-под плаща, коснулся шеи Крысы, отползавшей назад. В тишине, лезвие разрезало воздух и вскрыло кадык возлегавшего с трупом гиганта. Кровь прыснула из артерий. Вся маска крысы была залита кровью.
За окном раздалось мертвое рычание. Акропос, убрав меч в ножны, поспешил наружу. Пробив дверь плечом, он вырвался из четырех стен дома. Старик стоял с кучей мертвых детей, гладя их по голове, целуя и обнимая. Акропос щурился.
Об этом мужчине ходила одна из темных легенд. Он похищал детей или родители относили их сами. Он был чуть ли не самой темной фигурой во всех болотах и морском городе, им пугали детей и оказывается, он действительно существует.
- Иди сюда, Акропос. Я тебя тоже обниму, мой ребенок, - противная безгубая морда улыбнулась.
Гигант стоял, как вкопанный, держа руку под плащом на рукояти. "Убери руки с меча" - раздалось из гнилых уст. " Я вижу, что ты его сжимаешь. Я вижу, потому я учил тебя держать меч". Акропос обнажил клинок и кинулся к старику, сшибая всех мертвых детей, стоявших возле него. Иллюзионист испарился, как и все фигуры, стоявшие с ним. А тем временем, за спиной двухметровой фигуры занесли эфес. Удар по затылку и гигант повалился на землю, закрыв глаза.
Глава 6. Промежуточная глава.
***
Акропос, мы единое целое. Ты и я, я и ты. Но я главнее. Ты знаешь, как нужно поступить. Знаешь и идешь против себя.
Я ненавижу тебя.
Я убью тебя.
***
Гигант очнулся на своей кровати, в кромешной темноте. Поднявшись на ноги, он обнаружил себя полностью голым. Для него это было странным. Он не лежал с женщиной уже больше десятилетия. Перед ним стояла Крыса, старик и его ночной кошмар.
- Что ты тут делаешь? - гигант, с откуда-то взявшейся раной в области груди, громко кашлянул.
- Неужели ты не понял? Ты спишь. Ты спишь, а я твой проводник. Твоя жена.
Эта тварь выглядела порядком страшнее, чем самые страшные существа этого мира. Глаз у нее не было, лишь парящее голое козье тело, с человеческой грудью и животом и вытянутой головой, безгубой, клыкастой, с разными отростками. Руки этой твари тянулись до самого пола, из вен сочилась черная кровь. Она склонила голову.
- Прими меня. Прими и я тебя отпущу.
Мерзкий скрипучий голос, словно тысячи ножей скребутся по тарелкам...
Акропос, мы единое целое. Ты и я, я и ты. Но я главнее. Ты знаешь, как нужно поступить. Знаешь и идешь против себя.
Я ненавижу тебя.
Я убью тебя.
***
Гигант очнулся на своей кровати, в кромешной темноте. Поднявшись на ноги, он обнаружил себя полностью голым. Для него это было странным. Он не лежал с женщиной уже больше десятилетия. Перед ним стояла Крыса, старик и его ночной кошмар.
- Что ты тут делаешь? - гигант, с откуда-то взявшейся раной в области груди, громко кашлянул.
- Неужели ты не понял? Ты спишь. Ты спишь, а я твой проводник. Твоя жена.
Эта тварь выглядела порядком страшнее, чем самые страшные существа этого мира. Глаз у нее не было, лишь парящее голое козье тело, с человеческой грудью и животом и вытянутой головой, безгубой, клыкастой, с разными отростками. Руки этой твари тянулись до самого пола, из вен сочилась черная кровь. Она склонила голову.
- Прими меня. Прими и я тебя отпущу.
Мерзкий скрипучий голос, словно тысячи ножей скребутся по тарелкам...
Глава 7.
- Очнулся, - Крыса сидел на стуле, как ни в чем не бывало. На шее все еще виднелась рана, - я ждал увидеть тебя мертвым.
Акропос лежал на кровати, будучи в доспехах и все еще закрытый плащом. Он поднялся, Крыса сделал тоже самое. Дверь была плотно закрыта. Гигант взял свой клинок у ложи и повернулся к человеку в маске. Из-под капюшона раздался бас "Ты специально оставил меч тут.". В ответ ничего не последовало. Крыса лишь взял свой топор у шкафа и оперся на него. Мужчина в черном плаще выставил меч в сторону звериной морды. "Ох, братец. Я однажды уже убил тебя. Сделаю это еще раз.". Крыса бросился на Акропоса, а Акропос на него. Гигант схлестнулись, топорище ударилось об лезвие меча, и коленом удар был нанесен точно в пах. Крыса согнулся, после чего острие меча пробило его грудь, после - живот, а после и срубило голову. "Ты уже не воскреснешь." - тихо прошептал гигант и с разбегу выбил дверь, вмазавшись в нее плечом. Старик лежал на полу, обезглавленный. А маленький сапожник лежал у трупа своей возлюбленной. Возле нее стояла корзинка с ребенком. Черная фигура услышала всхлипывания, а после чего протяжный крик:
- Почему ты не помог ей?! Почему?!
Гигант прочистил горло, после чего ответил:
- Если бы я мог. Дорогу домой найдешь сам. Разбойники не побеспокоят.
Акропос спустился по лестнице вниз, открыл нараспашку дверь и направился к своей хижине, некогда принадлежавшей Хиллям.
Судьба ребенка сапожника доселе неизвестна. Известно лишь, что сам паренек изрядно постарел. И это лишь за десять лет. Проклятие на него было наложено.
Возможно...
Акропос лежал на кровати, будучи в доспехах и все еще закрытый плащом. Он поднялся, Крыса сделал тоже самое. Дверь была плотно закрыта. Гигант взял свой клинок у ложи и повернулся к человеку в маске. Из-под капюшона раздался бас "Ты специально оставил меч тут.". В ответ ничего не последовало. Крыса лишь взял свой топор у шкафа и оперся на него. Мужчина в черном плаще выставил меч в сторону звериной морды. "Ох, братец. Я однажды уже убил тебя. Сделаю это еще раз.". Крыса бросился на Акропоса, а Акропос на него. Гигант схлестнулись, топорище ударилось об лезвие меча, и коленом удар был нанесен точно в пах. Крыса согнулся, после чего острие меча пробило его грудь, после - живот, а после и срубило голову. "Ты уже не воскреснешь." - тихо прошептал гигант и с разбегу выбил дверь, вмазавшись в нее плечом. Старик лежал на полу, обезглавленный. А маленький сапожник лежал у трупа своей возлюбленной. Возле нее стояла корзинка с ребенком. Черная фигура услышала всхлипывания, а после чего протяжный крик:
- Почему ты не помог ей?! Почему?!
Гигант прочистил горло, после чего ответил:
- Если бы я мог. Дорогу домой найдешь сам. Разбойники не побеспокоят.
Акропос спустился по лестнице вниз, открыл нараспашку дверь и направился к своей хижине, некогда принадлежавшей Хиллям.
Судьба ребенка сапожника доселе неизвестна. Известно лишь, что сам паренек изрядно постарел. И это лишь за десять лет. Проклятие на него было наложено.
Возможно...
От автора: Да, мне рассказывал знакомый, что вот такие "Черные фигуры" были в моде много времени назад. Но, как опять же, мне известно, они все были бесхарактерными и унылыми. Этот персонаж продуман до мелочей. А показывать его подробнее я буду в отыгрывании его роли. Ну или в продолжении, если захочу написать.
Сообщение отредактировал Theodor: 25 Июнь 2013 - 09:17
