This topic is locked
Posted 06 June 2013 - 03:02 am
Я справа. Доспехи, что сияют в свете солнца, могучий меч за спиной и бесподобная улыбка, покоряющая сердца милых дам. А посередине – мой сын, Джейкоб. Автопортрет. Не забыл он и про свою маму. И мы, все втроём, утопаем в зелени и лучах яркого, приветливого солнца, что никого, никогда не обделит своим теплом – его хватит на каждый лепесток, каждую клеточку.
Никого. Кроме нас.
Этого мужчину зовут Рудольф. Через пару дней ему исполнится шестьдесят семь. Но смысл вести календарь там, где небо никогда более не будет голубым, а солнце уже не обагрит его лучами яркого рассвета или же тихого заката?
Рудольф не заговорит с вами. Зачем вы ему? У Рудольфа хватает и своих проблем – он не ел уже двое суток, не ели и его друзья. Он рыцарь. В утративших всякое сияние доспехах. Но без коня. Почему? Он уже лет десять как сожрал его, позабыв свои идеалы и принципы на фоне доминирования инстинктов.
Он не смотрит на вас, вам просто показалось. Его правый глаз сразила запущенная катаракта, превратив его в белый, матовый камешек. Шрам на щеке, кажется, зашит шнурком от сапога. Лоб тяжёл, он валится вниз, упираясь в большой, изрезанный нос. На его лице, что по количеству морщин может дать фору даже морде бульдога, не найти ни единого волоска – нет, он не ухаживает за собой, а о том, что такое бритва, Рудольф забыл. Так на него повлиял местный климат, адский и безжалостный. Последним штрихом в этом мрачном словесном портрете будет маска. Нет, не та, что одевают на карнавалах – маска мнимая, полного безразличия, лишь губы Рудольфа застыли так, словно ему больно. Очень. Всегда.
Но он привык.
И устал. Но бросить всё и сдохнуть – не его вариант. Он сутками лежал на холодном камне пола, в аббатстве. Лежал аскетично, в одной лишь рубашке, и пытался заснуть, прислушиваясь к шуму водопада. Его никто не просил об этом, никто и не заставлял. Не заставляли его и оставаться, когда все уходили спать. Он продолжал бесчеловечно издеваться над своим телом, ставя силу духа в абсолют. И Свет, наконец – то, оценил его жертву. Рыцарь Штормграда, теперь Рудольф овладел таинством дивинистов, где лишь непоколебимая вера была проводником могущества, дарованного во благо других.
Война. У одних это простое слово вызывает лишь смех, полный смелости. У кого – то душа уходит в пятки, сжигая за собой мосты. А Рудольф просто верил, и его вера была сильнее орочьего топора.
Рудольф не успел проститься со своей семьёй. Не смог поцеловать свою жену. И сына. Ушёл. В никуда.
Дренор решил вывести своих гостей, подобно паразитам. И люди горели в адском пожарище, погибая вместе с этим миром. Но Рудольф выжил, назло себе.
Прошло пятнадцать лет, а Рудольф изменился только внешне. Дух, наполненный святостью, сохраняет в нём рассудок, что грозится пошатнуться, в любой момент. Паладин тихо сходит с ума, никого не тревожа. Он забыл, как выглядит его жена. Забыл и полный преданности и любви взгляд сына.
Но он – сын Лотара. Это – его приговор, оно же – его благословление. Кровью и честью он служит, но кому? Идейная подоплёка его бытия стала стираться на фоне до боли банального стремления выжить. Но он - не один. Множество братьев по несчастью окружают его, и своей священной миссией Рудольф провозгласил их спасение от того, от чего нельзя спастись по сути. Некуда бежать. Негде прятаться. Этот адский полуостров пропитан смертью.
Edited by Grantovich, 06 June 2013 - 03:20 am.
