Рыцарь и сквайр

Рыцарь с большой дороги.

Пролог. Бордель.

Воздух был пропитан табачным дымом и перегаром. Вонь стояла такая, словно бы внутри этого скромного двухэтажного кабака на дороге спали все пьяницы мира. В трактире почти никого не было. Только старый сапожник, похожий больше на труп, чем на человека, с серыми глазами, крючковатым носом, беззубой улыбкой и редкими волосами. Было там и несколько довольно подозрительных личностей, которые смахивали на разбойников в старых кожаных доспехах и дырявыми ножнами. Вокруг них вились несколько размалеванных работниц кабака. Рука одной из них быстро скользнула в штаны к седому бородатому пьянчуге. Скривив изуродованное поперечным глубоким шрамом лицо, он похотливо засмеялся, прижимая к себе молодую девицу. Она выглядела довольно богато, на ее шее висел амулет с медведем. Лицо было худеньким, аккуратный носик, чистые голубые глаза, длинные черные волосы, похожие на черное пламя, и аккуратные розовые губы. Она делала поступательные движения в штанах возможного разбойника. Вытащив оттуда маленькую ручку, она слизала с пальцев то, что на них было. В трактир вошел еще один человек. Одет он был, конечно, скудно. Кольчуга, вываренная кожа, длинный меч с медведем на рукояти и хлипкий деревянный щит за спиной. Его лицо покрывала густая короткая русая борода. Судя по лицу, он был довольно молод и некогда хорош собой. Сальные длинные волосы были заплетены в хвост, открывая впалые щеки. У него был длинный нос с небольшой горбинкой. Голубые глаза сверлили находящихся в таверне и, заметив ту самую шлюху, что стояла со стариком, вошедший подошел к ней. Взяв ее за руку, он оттащил ее назад и посмотрел прямо ей в глаза. Старик хотело было выхватить меч, но потом заметил предупредительный жест трактирщика и громко хмыкнул. Девица мило улыбнулась и провела рукой по груди оторвавшего ее от работы мужчины. Он схватил ее за руку и отдернул в сторону. Она мило надула губы. Он же стал еще более угрюмым.
- Что ты делаешь, дура? – прошипел мужчина со злостью.
- Занимаюсь своей работой, мой дорогой, - она снова прикоснулась к его груди.
И он снова оттолкнул ее руку.
- Вместо прачки у торговца, ты выбрала быть шлюхой. Каким местом ты думала, когда давала мне такую пощечину, сестрица? – он говорил почти шепотом.
- Тем, которым мужчины пользуются, приходя сюда, - она снова улыбнулась.
Он зарядил ей сильную пощечину тыльной стороной ладони. Старик обнажил меч, как и его одноглазый лысый друг. Сам же ударивший обнажил меч в ответ. Он взял одноручный меч в обе руки, неуклюже водя по воздуху. Трактирщик что-то громко кричал. Кабак наполнился глухим шумом. Одноглазый прыщавый разбойник бросился на мужчину. Тот ловко увильнул в сторону и, скрестив меч с вором, ударил ему локтем в лицу, после чего вывернул меч и вонзил его в живот наемника. Он раскрыл рот, хватая воздух. Старик незамедлительно бросился в атаку. Оказавшись сзади, он поднял полуторный меч над головой. Нож пронзил его открытый затылок. Его рот наливался кровью и багровые капли падали на пол. Старик зашагал вперед, как пьяный. Женщина сзади толкнула его и он упал.
Мужчина убрал меч в ножны и направился к выходу.
- Твое место не тут.

Глава 1. Турнир.

Все зеленое широкое поле было усеяно разноцветными шатрами. Солнечные лучи играли с доспехами выходивших из палаток рыцарей. Разноцветные знамена высоко поднимались над землей. Люди смеялись, пили, готовились к бою. Кто-то упражнялся с копьем, а кто-то бездельничал, заигрывая с лагерными девицами.
В одном из шатров стоял уже почти облаченный рыцарь. Тяжелый турнирный доспех закрывал все его тело. Мужчина поднял забрало. Это был молодой паренек с небольшим слегка горбатым носом, голубыми глазами и аккуратными губами. Он был гладко выбрит. Рыцарь посмотрел на своего оруженосца, размяв плечи. «Годрик», - позвал он его. Полный мальчик, больше похожий на пивную бочку, чем на сквайра, спешно подскочил к своему господину. У него были пухлые щеки, угольно-черные волосы, карие глаза, большие уши и кривой нос. Мальчуган поправил наплечник своего господина и отошел назад.
- Седлай моего коня, - сказал рыцарь, выходя из шатра.
- Конечно, сир, - сказал сквайр и метнулся к конюшням.
Крепкая серая лошадь стояла рядом с громадным черным конем. Оруженосец вытер пот со лба и принялся выводить кобылу из ее стойла. Она нехотя последовала за толстым мальчиком. У лошади был широкий шрам на боку и на загривке. Закончив седлать лошадь, сквайр повел ее к своему господину. Рыцарь был его образцом для подражания. В бою он выглядел, как серебряное пламя, несущееся навстречу своему противнику. Всадник взобрался на лошадь и поехал на поле, взяв в руку громадное копье и треугольный щит с рычащим бурым медведем.
На другой стороне поля был другой боец. Он был закован в позолоченную броню, на остроконечном шлеме развивался черный плюмаж. Трубы громко загудели и рыцари понеслись друг на друга, выставив копья. Сквайр завороженно смотрел на своего господина. Он, как разрезающая воздух серебряная стрела, несся навстречу золотому воину. Копье рыцаря врезалось на полной скорости в рыжего орла, разбив его на мелкие куски. Золотой рыцарь упал на землю, кувыркнувшись назад. Доехав до другого конца турнирного поля, всадник поднял забрало и посмотрел на упавшего. Ему спешно помогли. Победитель подъехал к месту своего короля и поклонился. После, он направился к рыжей девице, сидевший недалеко. Она была очень хороша собой. Зеленое платье с широкими рукавами делало ее еще прекраснее в этот день. Ее пламенные волосы были распущены. Зеленые глаза, похожие на большие изумрудные камни, посмотрели на рыцаря. Улыбнувшись тонкими губами, она мило изогнула брови, сняла со своего запястья золотую ленту. Рыцарь опустил к даме копье и она повязала на него свой знак отличия.
- Благодарю, миледи, - голос мужчины был спокойным и уверенным.
- Это для вас, сир, - сказала мягко в ответ дева.
Рыцарь повел своего коня к оруженосцу. Сквайр был вне себя от радости:
- Вы были великолепны, сир!
- Спасибо, Годрик, - рыцарь кивнул и опустил копье, - без тебя – я бы не справился.
Сквайр покраснел, замялся, а после, сняв с пояса мех с вином, протянул его своему господину. Рыцарь отторг предложение своего оруженосца и посмотрел на поле. Сейчас туда выезжал один из самых богатых и прославленных бойцов. Он носил обычную броню, самое простое копье, но он славился своей скоростью, меткостью и умением сражаться. Против него выезжал уверенный в себе победитель многих сражений – командующий королевской гвардией. Небесно-голубой плащ развивался за его спиной, дорогие доспехи были еще не тронуты боем. Они повели своих черных коней друг на друга. И так сделали еще три раза, поскольку ни один из них не смог поразить своего противника.
Рыцарь спустился со своей лошади и устало выдохнул. Предстояло еще три дня турнира, а за сегодня – еще два боя и общая схватка. «Зря я отказался от вина» - тихо прошептал всадник, оглядываясь. Покинув трибуны, к нему направлялась миловидная молодая девица. У нее были, как черное пламя, волосы, широкие голубые глаза и аккуратные губы. Стройный носик и добродушная улыбка. Каждый, кто видел их вместе, мог с железной уверенностью сказать, что они – брат и сестра.
- Сестрица, - улыбнулся рыцарь, поклонившись, насколько это возможно, подошедшей даме.
- Братец, - она легко поцеловала его в щеку и улыбнулась, - ты был великолепен.
- Посмотрим, будет ли так дальше, - латник посмотрел, как старый мудреный боец повалился на землю с разбитым щитом.
- Боишься Флорена? – она говорила о том всаднике, что уже второй бой побеждал.
- Не сказать, что боюсь. Опасаюсь – может быть, - рыцарь глупо улыбнулся.
- Сам сир Теодор Бесстрашный – боится, - усмехнулась девица.
- Не боюсь, - возразил ей, как ребенок, рыцарь.
Она хихикнула и направилась обратно к своему возлюбленному сквайру. Это был молодой паренек, имеющий большие перспективы на будущее. Он отлично владел с мечом и копьем, был красив собой. Золотые кудри, голубые глаза и смазливое лицо. Что еще нужно было таким, как он?
Теодор взобрался на своего коня и поехал на поле. Трубы снова загудели. Опустив забрало, рыцарь посмотрел на своего противника. На нем были зеленые латы с причудливыми рисункам белых роз. На закрытом рыцарском шлеме развивался белый плюмаж. Гербом на своем щите противник держал поле белых роз с красной сердцевиной. Серебряный рыцарь понесся на своего противника, выставив копье. Медведь с его щита будто бы рычал. Цветочный боец летел на него на огненно-рыжем жеребце. Их копья не встретили щиты друг друга и бойцы разъехались. Всадники снова понеслись друг на друга. Копье Теодора с треском врезалось в щит цветочного противника, разломив его на мелкие части. Но и само древко с громом лопнуло. Победивший глухо вскрикнул. Левой рукой, он поднял забрало. Все лицо вспотело и было красным.
Вечером, когда первая часть турнира была окончена и рыцари уже разъезжались по своим палаткам, Теодор лежал у себя на скромной постели. Местный целитель осматривал его плечо. Толстый сквайр сидел рядом. У врача было довольно доброе лицо, седая хлипкая борода и тронутые слепотой глаза. Он коснулся до плеча. Теодор стиснул зубы.
- Выбито, - сказал врач, размяв шею, - я его вправлю, но там, похоже, еще есть небольшая трещина. И боюсь, от турнира придется воздержаться.
- Воздержаться? – охнул Теодор.
На всю палатку раздался громкий хруст. Врач вправил плечо. Рыцарь громко закричал и зашипел:
- Я должен участвовать…

Глава 2. Королевская гвардия.

Флаги высокой остроконечной каменной башни развивались от ветра. Небо было ясным, солнце по-летнему грело спину всадникам, идущим по дороге к руинам речной крепости. Во главе ехал старый лорд. Его лицо покрывала длинная борода, достающая ему до груди и шрамы. Их было особенно много. Возраст не щадил его лицо, но не тело. Оно было по-прежнему сильным. Короткая бычья шея, крепкие руки и ноги. Широкие плечи. В юности, он был девичьей мечтой. У него были холодные стальные глаза, большой нос и густые брови. Длинные седые волосы спадали на его плечи. Рядом с ним ехал знаменосец – ряженный в латы рыцарь. Он нес знамя дома Норфиндов, управлявших северной частью королевства. Их гербом был избран бурый рычащий медведь. К лорду подоспели разведчики, в их главе стоял такой же седой воин, правда, не имевший бороды. Он был невзрачным. Длинные седые волосы, карие глаза, грубое лицо, иссеченное шрамами.
- Лорд Норфинд, - обратился он, остановив коня. Разведчик поклонился, - на несколько миль – ни души. Последние следы солдат Альтерака в пяти днях от нас.
- Отлично, - хрипло сказал лорд, - ускорим шаг. Я нагоню их.
- Это большой риск, мой лорд, - тихо сказал разведчик и осмотрел конную гвардию Норфинда, - следов много.
- Удар будет нанесен, - настоял на своем лорд, а после, громко скомандовал, - сына ко мне!
Теодор выехал из колонны и подскакал к отцу, качнув головой. Без турнирного доспеха и серого коня – рыцарь выглядел вполне обычно. Только рычащий медведь выдавал в нем наследника Медвежьего Когтя. На нем были простые неполные стальные латы, крепкий шлем с вечно опущенным забралом и шерстяной плащ.
- Слушаю отец, - сказал рыцарь, посмотрев на своего лорда.
- Отправляйся обратно, возьми десяток моих всадников и возвращайся в столицу. Донеси до королевских советников, что я намерен догнать Йована и разбить.
- На это у тебя всегда были гонцы, отец, я… - хотел было возразить Теодор, но старший Норфинд прервал его.
- Ты мой сын и я приказываю, - лорд будто был не в себе.
- Конечно, отец, - опустив голову, Теодор направился к концу колонны.
Часть гвардии старшего Норфинда ощутимо отделилась от его конного отряда. Всего десятком рыцарей, Теодор сократил отцовскую «армию» почти на четверть. Рыцарь поскакал вперед, оставив позади своего родственника. Вечный оруженосец – Годрик, как всегда был под рукой своего господина.
Теодор поднял забрало и посмотрел вдаль. Башни великой людской столицы, разрезавшие небесное море, были похожи на иглы, торчащие из подушки. Хотя вблизи это были величественные строения. Годрик неуверенно посмотрел на своего господина. С турнира, мальчик вырос и возмужал. Его лицо покрывал черный пушок, а живот и тот почти ушел. Его недостатки уходили ему в плюс, превращая его в подобие маленького быка. Ушло все, кроме неуверенности. Он подъехал ближе к Теодору и безмолвно протянул ему мех с вином. Сам Годрик был не из знатного рода. Рыцарь нашел его на улице, когда его избивала толпа мальчишек. И малец об этом всегда помнил. Он привязался к Теодору, как к собственному отцу, которого у мальчика никогда не было.
- Годрик, - выпив вина, сказал рыцарь, - ты никогда не хотел быть рыцарем?
- Хотел, сир, таким, как вы. Честным, справедливым и добрым, - мальчик мечтательно вздохнул.
- Я представлю тебе такой шанс.
Мальчик раскраснелся и замолчал. Теодор не стал его тревожить. Так они ехали еще по меньшей мере несколько дней. Провизию они пополняли у фермеров, дома которых буквально усеивали северную землю.
Наступало лучистое утро. Башни, которые раньше казались иглами, стали подобны огромным стрелам, пронзающих небо. Величественные дубовые ворота, окованные золотом, открылись перед рыцарской гвардией. Петли затрещали, загремели цепи и мост, позволяющий проехать через ров, опустился перед Теодором. Рыцарь направил коня вперед. В городе было людно, летняя ярмарка была в самом разгаре. Вокруг богатых купцов носились шуты, вытаскивающие из рукавов длинные платки, пока их сообщники очищали толстый карман зевак. Кузнецы прямо на глазах покупателей ковали свои изделия, лесорубы обрабатывали дерево. На ящике стоял худощавый глашатай, облаченный в изорванную мантию. Его лицо было изрыто оспой, а разум тронут старостью. Слепые серые глаза безумно бегали по толпе, худые губы выкрикивали предсказания, а уродливый шрам на месте носа, яростно вдыхал воздух. Волос у него не было. Старик был абсолютно лыс. Но толпа слушала его. Теодор проехал мимо и девицы одарили его милыми улыбками.
- Одна из них могла бы быть твоей, Годрик, - улыбнулся рыцарь, посмотрев на своего оруженосца.
- М-м-могла бы, - заикаясь сказал сквайр. Он раскраснелся пуще прежнего, потупив глаза в мостовую.
- Отведи моего коня в стойла, - сказал рыцарь своему оруженосцу и слез с коня.
Раздав приказания гвардейцам, Теодор направился к одной из самых высоких башен, где обычно заседал совет. Над ее острым пиком реяло бежевое знамя с причудливым синим рисунком. Подниматься было очень высоко. Рыцарю, облаченными в латы, да еще и после поездки, это не показалось удачной перспективой. Он поднимался туда по меньшей мере пять на десять минут, но ему все-таки это удалось.
В зале совета сидел всего один рыцарь, облаченный в дорогие латы и лазурный плащ. У него были длинные, тронутые сединой, черные волосы, сверлящие синие глаза, большой горбатый нос и угольная борода лопатой. Он хмуро поднял глаза на Теодора и поднялся на ноги. Рыцарь был небольшого роста, однорукий и слегка толстоватый. На месте левой руки у него была серебряная, согнутая в кулак, длань. Сверив рыцаря взглядом, он прочистил горло и сказал:
- Так значит, ты сын Тристана Норфинда? – спросил мужчина в лазурном плаще.
- Я. Он просил передать послание, - сказал Теодор и хотел было начать говорить, но рыцарь его перебил.
- Забудь о послании, ты тут для того, чтобы вступить в королевскую гвардию, - лазурный плащ подошел к Теодору и снова осмотрел его.
- Королевскую… гвардию? – лицо латника искривилось в недоумении. Но после, он понял, что попал в ловушку своего отца, - я наследник Медвежьего когтя.
- Теперь, нет. Твой отец дал согласие, а когда ты был сквайром – выписал обещание, взамен на королевское помилование.
Теодор невольно открыл рот и хотел было что-то сказать, как весь зал башни был наполнен немногочисленными королевскими гвардейцами. Их тут была, по меньшей мере, дюжина.
- Сир Донкви, - сказал один из них – молодой рыцарь с каштановыми волосами, приятной улыбкой и смазливым лицом, - мы прибыли по вашему приказанию.
- Отлично, Джон, - ответил однорукий и посмотрел на Теодора.
- Я наследник Медвежьего Когтя, - настаивал окруженный Тед, - кроме меня лордом может встать только…
- … только бастард, которого указом узаконил король. Джерольд теперь наследник Тристана, а ты – королевский гвардеец.
Теодор оглядел присутствующих. Каждый из них носил лазурный плащ цветов своего господина. Стоял Джон Норелл – вассал Норфиндов. Доблестный рыцарь, мечта любой женщины. Юнец, не тронутый ни единым мечом. Ему не было равных во владении копьем. Изумрудные, слегка суженные глаза, гордо смотрели на Теодора. Рядом с ним стоял суровый Дейв Карнелл по кличке Мертвый Ворон. Угрюмые черные глаза смотрели на окруженного рыцаря. У Карнелла был будто бы каменный подбородок, выделяющиеся скулы и впалые щеки. Он был высок ростом, длинные угольные волосы заплетены в хвост. Большой горбатый нос, словно клюв. Может он и не был любимцем, зато свое дело знал. На других Теодор не обратил внимания. Джон аккуратно отстегнул меховой рыжий плащ и заменил его легким лазурным. Дейв прочистил горло, подошел к выходу и открыл дверь.
- Ведите его к королю, - сказал Донкви.

Глава 3. Любовь.

В саду королевской резиденции всегда пахло северными розами. Это были причудливые цветы. Синие лепестки, мягкие шипы и тонкий зеленый ствол. В этом месте было очень тихо. Только скрежет лат и кожи о железо вмешивался в тишину. По вымощенным камнем дорожкам спокойно прогуливался рыцарь в лазурном плаще, застежками которого служили серебряные медвежьи головы. Дойдя до куста синих роз, Теодор наклонился к ним, чтобы рассмотреть ближе. От цветов его оторвало прикосновение мягких женских пальцев, поднявших его заросший подбородок. Это была рыжая девица, стройная, улыбчивая и добрая. Та самая, что повязала ленту на его копье во время турнира.
- Сир Теодор, - мягко сказала она, - а я думала, что я совсем одна в этом холодном саду.
- Я тоже так думал, - нелепо сказал рыцарь, вытянувшись во весь рост.
Он был немногим выше, чем девушка, стоявшая перед ним. Она прикоснулась к его щеке, легко проведя пальцами по грубой коже. Изумрудные глаза робко посмотрели на Теодора, от чего он, не сдержавшись, покраснел.
- Я смутила вас, мой пламенный рыцарь? – сказала она с улыбкой.
- Только если немного, милая леди, - ответил Тед в ответ.
Они снова обменялись парой влюбленных взглядов и направились вперед по каменной дорожке. Помимо роз, воздух был наполнен дождливой утренней прохладой.
- Я слышала, что сир Джон стал победителем прошлого турнира, - начала она, - но я безусловно уверена, что если бы не случилась та страшная травма, вы бы победили. Я завороженно смотрела за каждым вашим движением. Вы великолепно держите копье.
- Благодарю, миледи, - ответил Теодор с некой долью застенчивости.
Солнце пробивалось сквозь листья, играя с тенями кустов и небольшого фонтана в виде первого короля людей вдалеке. Рыцарь и дева обменялись скромными взглядами. После, Тед нашел в себе силы, чтобы выдавить какую-то глупую шутку, над которой леди все-таки удалось посмеяться. Когда они окончательно подошли к водам фонтана, гулявшие снова обменялись взглядами. Девушка встала перед Теодором и грустно посмотрела на него. Предстоящий разговор не означал ничего хорошего.
- Мой отец решил разорвать нашу помолвку, - вдруг сказала она. Это стало настоящим ударом.
- Разорвать? – переспросил Тед.
- Он считает, что с лордом Нортроузом мне будет лучше. После того оскорбления, которое нанес ему твой отец…
- Мой отец считает, что он – хранитель всего Лордерона. Он может распоряжаться чужими судьбами, как ему вздумается, - яростно выпалил Теодор.
- Тише, мой рыцарь, - сказала дева, прикоснувшись к его щеке, - лорду Нортроузу почти пятьдесят. Все, что ему нужно… - она не успела договорить.
- Это наследник, который требуется от тебя.
- Для него не важно, кем я буду. Главное – это то, кем я родилась. Мы сможем видеться, мой рыцарь, каждый раз, когда тебе этого захочется.
- Нортроуз – осторожный и противный человек, Мелисса. Он еще с молодости был самым непокорным вассалом моего отца. И если ты будешь проводить время с бывшим наследником Медвежьего Когтя, - ему все еще было больно говорить о своем лазурном плаще, - он будет вне себя.
Мелисса замолчала, прижавшись к стальной груди Теодора. Он почувствовал приятный запах ее волос. Кожи. В глубине души, он не мог позволить себе быть с ней. Но противостоять себе рыцарь не мог. Их губы соприкоснулись поцелуем. Единственной радостью, которую они могли подарить друг другу.
В резиденции раздался громкий звон колоколов, знаменовавший наступление утра. Первым проснулся верный сквайр Теодора – Годрик. Он выглянул из окна, испуганно бегая глазами.
Рыцарь стоял перед Мелиссой Стоунхарт, грустно смотря в ее глаза.
- Мы будем видеться, Теодор? Обещай мне.
- Обещаю, миледи…

Глава 4. Перевертыш.

В темной башне королевской гвардии было холодно. Она была, по меньшей мере, одной из самых высоких башен в городе, касаясь своей остроконечной крышей до самого неба. Молодой Джон Норелл стоял у бойницы, смотря на быстротечную жизнь горожан. Глашатая на старом месте уже не было, ярмарка окончилась месяца четыре назад. Его глаза скользнули к двери. На башню поднялся Карнелл, словно ворон, осматривая зал. Громко хмыкнув, он уселся на свое место за столом, вытянув ноги под стол.
- Скоро пойдет пятая неделя, как пропал Сир Донкви, - тихо сказал Джон, повернувшись к Карнеллу.
- Пойдет, - согласился Карнелл, посмотрев на широкие знамена, растянутые вдоль стены.
Там был и бегущий кролик Гринвудов, и рычащий медведь Норфиндов, жеребец Кракеллов, змея Нейвере, пылающий меч Флоренов, мантикора Найтрейвенов, ворон Карнеллов и солнце Нореллов. Дверь снова открылась и внутрь вошел Теодор. Его доспех был вычищен до самого блеска, медвежья пасть с рукояти широко раскрывалась. Рыцарь поглядел на Джона и в знак приветствия хлопнул его по плечу. Норелл грустно улыбнулся. Мертвый Ворон проводил взглядом Теодора и угрюмо сказал:
- Ты должен быть в зале короля, Норфинд.
- Король подождет, - рыцарь протянул Карнеллу бумагу. Он развернул ее, пробежался глазами и посмотрел на Теодора, - освобожден от обета, данного королю? Только смерть может освободить королевского гвардейца.
- Думай сам, - Теодор налил себе вина в кубок и отошел в сторону.
Ворон снова принялся изучать письмо, а после, поднялся на ноги, прочистил горло и покинул башню также спешно, как в ней и появился. Джон повернулся к Теодору и спросил:
- Что это значит?
- Донкви мертв, - рыцарь осушил кубок и поставил его на стол, - а мы с тобой отправляемся на Медвежий коготь, к лорду Джерольду. Король требует его арестовать.
Джон закивал и, закрепив за спиной плащ, вышел из башни. Теодор остался один. Холодные каменные стены давили на него. Он громко выдохнул, взялся за рукоять меча и тоже направился к выходу.
Солнце было особенно сильным. На улицах было особенно людно, пускай и не так, как во время ярмарок. Каждый занимался своим делом. Дети играли, дрались палками, прыгали из стороны в сторону. Кузнецы в своих лавках подготавливали оружие по королевскому заказу, кожевники обрабатывали кожу. Королевский гвардеец вывел своего коня из стойл. Это был крепкий бурый скакун с добрыми глазами и каштановой гривой. Рыцарь опустил забрало шлема и взобрался на оседланного коня. Джон подошел почти сразу. На нем была излюбленная стальная броня с огромным солнечным диском на груди. На его шлеме был яркий оранжевый плюмаж, а забрало выполнено в виде угасающего зерцала. Выехав из города, рыцари почти сразу перешли на рысь и уже ближе к вечеру были на Медвежьем когте. Их путь прошел в полном безмолвии и только один раз Джон сказал: «Если Донкви действительно умер, почему мы ничего не знаем о его похоронах?». Если бы Теодор знал ответ – он бы обязательно ответил. Рыцари приблизились к большим деревянным вратам удела Норфиндов. Медвежий Коготь был по своей сути небольшим, но очень крепким замком. Он находился на возвышенности, из-за чего широкие каменные стены казались лишь каймой для высокой усадьбы, стоявшей на самом пике холма. Стражи на воротах не было, знамена были опущены и только легкий храп был слышен сверху. Теодор снял рог с пояса, поднял забрало и громко затрубил. Наверху послышался громкий удар и толстый солдат выглянул из-за стены. У него был большой курносый нос, красное пухлое лицо, свинячьи глазки, черные кудри и беззубая улыбка.
- Уж не сир Теодор Норфинд из королевской гвардии к нам прибыл? – радостно сказал толстяк.
- Я, Доннован, я. Открывай, мы по приказу короля! – крикнул с улыбкой Теодор.
Рыцарь возмужал за время, пока служил в гвардии. Теперь его лицо покрывала русая борода, делая его более мужественным, чем раньше. Он вырос в плечах и стал крепче физически. Ворота открылись незамедлительно и всадники въехали в город. Жизнь в Когте будто остановилась. Больные дети сидели на мостовой, женщины испуганно смотрели из окон, а бедняки, по своему обычаю, стояли у ворот и просили хлеба. Теодор посмотрел на одного из них и грустно выдохнул. Рыцари проехали вперед, жители проводили их убитыми взглядами. Медвежий Коготь – некогда крепость его лорда-отца пришла в упадок с момента, когда Джерольд стал ей править. Подъехав ко входу в усадьбу, Джон и Теодор спешились, посмотрев на высокое рваное знамя с изображенным рычащим медведем. Встречать рыцарей вышел не лорд крепости, как полагалось, а его советник. У него не было носа, были подслеповатые глаза и разорванные одежды. Он улыбнулся своей беззубой улыбкой и тихо, скрипя, сказал:
- Прошу, друзья, проходите.
Джон и Теодор переглянулись и вошли вслед за мужчиной. С одного только взгляда гвардейцы поняли, кто это был. Тот самый глашатай, что выкрикивал безумные пророчества о приходе орд мертвых. Оказавшись внутри, рыцари осмотрелись. Солдаты Когтя сильно исхудали и стали больше похожи на трупов, чем на бывалых воинов. В конце зала, на своем троне, сидел сам лорд Джерольд. Поседевший старик, который, по странному стечению обстоятельств, был моложе Теодора. У старика были обрезаны уши. Длинный крючковатый нос поднялся вместе с безумным слепым взглядом. Ногти Джерольда выросли до такой длины, что их можно было сравнить только с кинжалами. С трудом поднявшись на ноги, лорд Когтя посмотрел на гвардейцев. Старый безумец, как его солдаты, был похож на мертвеца. Бледная кожа, впалые щеки и исхудавшие треснутые губы.
- Братец, - приглушенно сказал Джерольд, спускаясь к рыцаря, - вернулся, чтобы помочь мне?
- Именем короля, Джерольд Норфинд, вы обвиняетесь в предательсте… - не успел договорить Теодор, как его за плечо легко одернул Джон.
- Теодор… - тихо прошептал он.
Рыцарь оглянулся и солдаты, словно зомби, сходились вокруг гвардейцев, неуклюже держа мечи. Теодор обнажил родовой меч, и приставил его прямо к горлу Джерольда, прошипев:
- Что, черт возьми, это значит? – острие упиралось прямо в его горло.
- Славьте нового короля, - глухо рассмеялся он, - короля мертвых.
Кровь застыла в жилах от смеха, поступившего за спиной гвардейцев. Это был встретивший их советник. Он смеялся хрипло, тихо и жутко. Как умирающий старик.
- Они мертвы, - прохрипел он так тихо, что пришлось вслушиваться, - они мертвы и скоро ваш король погибнет также, как и они. Воля короля мертвых простирается далеко, гвардеец.
- К оружию, Джон! – скомандовал Теодор. Лезвие его меча сверкнуло в свети свечей, напрочь срубив голову Джерольда. Тело упало на землю, из него поползли трупные черви, вывалились мелкие куски гнилого мяса. Смеющаяся голова покатилась с лестницы. Мертвецы кинулись прямо на гвардейцев, размахивая оружием. Теодор скрестил мечи с одним, второго оттолкнул от себя щитом с медвежьей мордой. Вычищенное оружие гвардейцев сверкало, отбивая удары. Мертвых было много, но каждый из них был неуклюж и медлителен. Рыцарь вонзил в глотку рыжего мертвеца кинжал, а после – срубил голову. В усадьбе, громким звоном, ударялась сталь о сталь. За стенами, похоже, тоже происходил бой. Стекло усадьбы выбил большой камень, пустив внутрь свет. Мертвецы отвлеклись и гвардейцы ринулись вперед. Выбив трухлявые двери, они кинулись к своим коням. Животные безумно слонялись из стороны в сторону, мертвецы подступали и к ним. Помогать жителям Когтя не было возможности. Они бежали к воротам безумной толпой. Они жалобно кричали, спотыкались друг о друга. У самых врат происходило сражение. Толстый солдат со своими охранниками отбивался от напора нежити. Ворота были открыты. Лошади устремились прямо к ним. Гвардейцы спешили к своему королю…

Глава 5. Ложь.

- Как у вас хватило наглости врать мне?! – на весь зал закричал король.
Это был уже седой, но некогда сильный и плечистый человек. Возле его трона стояло два гвардейца. Правитель поднялся во весь рост, вытянув палец в сторону Теодора и Джона. Под глазами у него были сильные комки и возраст не щадил его. Подслеповатые глаза, большой длинный нос, сухие губы и густые брови. Сильные морщины и золотая корона, обвившая его голову. Длинные волосы спадали на его плечи. Король поправил мантию и уселся обратно. Ему протянули кубок с вином и он пригубил немного.
- Клянусь своей честью, ваше величество, - Теодор прижал руку к сердцу и шагнул вперед, - Медвежий Коготь во власти мертвых.
- Мой сын Артас и мои командиры все это предотвратили еще на корню. Ты хочешь оклеветать моего сына, рыцарь?
- Нет, ваше величество, - Теодор отступил назад, - но я видел то, что видел. Мертвые восстают и скоро им не будет числа, - сказал рыцарь, вздохнул и посмотрел на Джона.
- Ты лжешь, - грубо сказал король и отмахнулся от Теодора и Норелла, - вон отсюда, пока я не лишил вас лазурных плащей.
И рыцари повиновались. Поклонившись, они направились к выходу. Перед ними открыли огромные дубовые врата. Дела в городе шли на упадок и это было видно сразу. Люди почти не выходили на улицы. О проблемах Медвежьего Когтя знали все, кроме самого короля. Гвардейцы молчаливо спустились к рыночной площади. Теодор осмотрелся. Он заметил мелькнувшую в переулке сталь. Потом звук. Это был чей-то шаг. Рыцари обнажили мечи, но это был просто Мертвый Ворон. Прочистив горло, внезапный королевский гвардеец в черном плаще достал из ножен собственное оружие. Полуторный меч, измазанный в человеческой крови. Кожа на рукояти скрипнула. На лице Карнелла читалась явная усмешка. Гвардейцы снова осмотрелись. Из другого переулка вышел сир Донкви, пропавший много месяцев назад. На месте серебряной руки был окровавленный крюк. У бывшего командора не было глаза, кожа была трупно-зеленого цвета. Из заброшенной таверны послышался громкий грохот. И оттуда выбрался Алистер Флорен. Он также носил черную броню. Кажется, на его молоте все еще были остатки чьей-то головы. Джон и Теодор попятились назад. Карнелл бросился в атаку. Флорен последовал за ним. Норелл принял удар на себя. Скрестив оружие с бывшим братом по гвардии, Джон парировал удар. Сталь зазвенела. Теодор кинулся к Донкви, врезался в него щитом, сбив труп с ног. Норелл оттолкнул от себя Карнелла и в этот момент в него прилетел молот. Вся красота, улыбка, глаза и остатки его черепа были на молоте гвардейца-предателя. Джон упал на землю, не выпустив меча из рук. Теодор внезапно понял, что остался совсем один против двух старых братьев. Мертвый Ворон почти сразу скрестил с ним мечи, оттеснив рыцаря назад. Алистеру же повезло меньше. Стремительно атакуя своего противника, он чуть было не попал в Карнелла. Теодор вонзил меч прямо ему в глотку и вытащил почти сразу же, чтобы отбить удар Ворона. Рот Алистера наполнялся кровью, он упал прямо на убитого Джона, пытаясь хоть как-то дышать. Предатель стремительно атаковал, нанося удары то слева, то справа, но Теду удавалось отбивать каждый. Наконец, когда Ворон все-таки допустил ошибку, королевский гвардеец нанес удар прямо ему в лицо. Сталь глубоко вошла ему в череп и Карнелл упал на колени, открыв рот. Кровь струилась по мечу Теодора. Рыцарь посмотрел на Донкви, который так и не дошел до него. Старик пожирал труп здоровяка Алистера, молодого блондина, погибшего от меча собственного брата. Сначала мертвяк разодрал кольчугу, а потом вонзил свои зубы в плоть бедняги. Он вырвал печень, довольно облизывая пальцы. Теодору было невыносимо на это смотреть. Гвардеец опустил забрало и поспешил к башне. Нужно было срочно предупредить остальных.
Он несся по пустым улочкам. Они были усеяны тухлой рыбой, овощами и фруктами. Жители города будто испарились, оставив рыцаря наедине с правдой. Вдалеке показалась высокая башня королевской гвардии. Рыцарь наспех выбил ее дверь и поспешил наверх. Он ворвался в зал, где как раз проходило заседание оставшихся гвардейцев. Первое, что он смог выкрикнуть: «Мертвые!».
Сидевшие нахмурились и посмотрели на Теодора. Один из них – низкорослый, но умелый черноволосый рыцарь удосужился спросить:
- Кто?
- Мертвые скоро атакуют, - тяжело дыша, сказал Норфинд.
- Ты, верно, рехнулся? Принц уничтожил всю нежить в округе, - сказал другой рыцарь.
- Я клянусь, она уже в замке. Карнелл был с ними заодно, как и Алистер. Они воскресили Донкви и сейчас… - наконец, до Теодора дошло, какую нелепицу он сейчас нес.
Гвардейцы с недоверием посмотрели на него, но говорить больше ничего не стали. На проверку отправился Найтрейвен.
Все затянулось до полуночи. И когда проверяющий вернулся, он только развел руками и сказал:
- Именем Теренаса Менетила, сир Теодор, вы арестованы за убийство сира Карнелла, сира Алистера и вернувшегося сира Донкви. Вы обвиняетесь в предательстве короны и королевским указом, завтра вы будете казнены.
В зале повисло молчание…

Глава 6. Заточение.

В камере было ужасно холодно и одиноко. Теодор лежал, закутавшись в тряпье, которое ему тут постелили. Прошла всего одна ночь, но рыцарь уже успел выучить грустную историю ворюги Шнегга и сто раз согласится с тем, что он был осужден не по чести. За крепкой стальной решеткой неустанно бродил лазурный плащ. На нем были блеклые серые латы, остроконечный шлем без забрала и накидка королевского гвардейца. Лучи солнца еле-еле пробивались сквозь мрачный заслон тюрьмы, освещая Теодору замочную скважину. Кое-как поднявшись, рыцарь посмотрел на Шнегга. Беззубый пьяница крепко спал, уткнувшись лицом в скомканную грязную одежду. К клети подошла маленькая крепкая фигура, позвавшая Теда тихим писклявым голосом:
- Сир, си-и-ир, - по голосу, это был Годрик.
- Что ты тут делаешь, сквайр? – Теодор поднялся и подошел к клети.
- Я принес вам крабовую похлебку из таверны. Брат леди Мелиссы лично ее попробовал и проверил, чтобы в ней не было подвоха. Г-г… г…
- Гран Стоунхарт, - договорил за сквайра рыцарь, взял миску с похлебкой и уселся в углу.
Годрик уселся по ту сторону клетки, громко вздыхая. Воры, разбойники, мужеложцы. Все смотрели на несчастного оруженосца. Он невольно поежился, а после робко поднялся и спешно покинул подземелье, оставив Теодора одного.
Сквайр поднялся по лестнице и стеснительно поприветствовал сира Стоунхарта. Это был длиннобородый рыжеволосый мужчина, с курносым носом и сильными веснушками, покрывающими все его лицо. Зеленые глаза пронзительно сверлили Годрика, от чего сквайр стыдливо краснел. У Грана всегда были нахмурены брови, а когда он видел кого-либо связанного с Норфиндами, он хмурился еще сильнее. Оторвавшись от свежей прожаренной свинины с яблоком, он посмотрел на Годрика:
- Ты все?
- Д-да, сир, - испуганно сказал сквайр.
- Отлично, а теперь проваливай с глаз моих, - злобно выпалил Гран.
Почти бегом, оруженосец скрылся с глаз Стоунхарта также быстро, как и появился. Он выбежал на улицу, осматриваясь. Все готовилось к публичной казни, поскольку король считал, что с предателями нужно разбираться именно так. Краснолицый палач натягивал веревку. Черные вороны слетелись вокруг него, наблюдая за происходящим. Годрик спешно спустился к рыночной площади. Ревущая толпа радостных людей встречала вернувшегося принца. У него были длинные серые волосы, спускавшиеся из под черного капюшона. Доспехи были покрыты черепами и лицо было нечеловечески бледным. Он и два его верных рыцаря шли под нескончаемые аплодисменты и радость. Лепестки красных, синих и белых роз падали на их головы. Годрик остановился посмотреть, завороженно наблюдая за шествием. Наконец, с грохотом опустился длинный подъемный мост, принц пересек его и скрылся в королевских залах своего отца.
Годрик побежал к кузнице. Он быстро пересек ревущую толпу. И как только он это сделал – он увидел страшное. Город превратился в настоящую кровавую бойню. Испуганных и кричавших людей сбивали с ног и убивали. Детей, женщин, мужчин. Это было не важно. Животные крики боли и страданий наполнили королевский дом. Все мостовые, трактиры, площади, фонтаны были залиты багровой человеческой кровью.
Годрику удалось протиснуться сквозь сумасшедшую толпу. Он выхватил меч и побежал обратно к тюремным камерам. Навстречу ему ломились люди, сминаемые сильным напором и сквайр пытался обходить их стороной. Оруженосец побежал по переулкам, перепрыгивал ящики и пробирался сквозь подвалы к своей намеченной цели. Тюремные залы были открыты. Стоунхарт спал. Годрик аккуратно присел перед ним и, коснувшись ключей, аккуратно снял их с пояса гвардейца. Гран проснулся сразу же. Открыв глаза, он увидел мальчика, укравшего его ключи и со всей силы отвесил ему оплеуху. Королевский гвардеец обнажил меч. Сквайр отошел назад и был уже готов к смерти. В его голове промелькнуло все, что с ним случалось за всю жизнь. Как и тот случай, заставивший Теодора взять мальчика в оруженосцы. Годрик собрал всю свою смелость в кулак. Гвардеец наступал на него, замахнулся и его горло пронзило острие меча. Сквайр вытянул руку, вскрыв бычью шею Грана Стоунхарта. Рыцарь раскрыл рот, хватая воздух и повалился на оба колена перед оруженосцем. Годрик сначала было хотел помочь ему. Но быстро передумал. Сквайр спешно спустился вниз со связкой ключей. Теодор встретил его уставшим взглядом и тихо спросил: «Когда они уже решатся казнить меня?». Оруженосец замялся, вставил ключ в замок и открыл решетку.
- Уже сейчас? – тихо спросил Тед, поднимаясь.
- Нет, сир. Я… я убил Грана Стоунхарта…
- Убил? – на лице рыцаря читалось неподдельное удивление, - тебя казнят за это, дуралей.
- Не казнят, король умер, - неуверенно вставил Годрик, а после, побежал к тюремному складу.
Теодор последовал за ним, неуверенно осматриваясь. Больше они не говорили. Снарядившись в легкий доспех какого-то солдата, рыцарь зацепил за спиной лазурный плащ, взял свой фамильный меч с чьим-то щитом и направился наверх. Годрик следовал за ним.
- Сир! – на полпути вскрикнул малец.
- Не время, Годрик! – ответил Теодор, поднимаясь наверх.
- Уйдем через канализации! Я знаю дорогу! – громко крикнул оруженосец, схватив рыцаря за руку.
- Откуда ты знаешь канализацию?
- Я ч-ч-часто прятался в ней, когда был мальчишкой.
Они спустились на третий уровень тюремных камер, где их уже дожидался открытый люк.

Глава 7. Огонь.

Годрик нашел своего господина сидящим у озера. Рыцарь смотрел на свое усталое отражение. Он не спал несколько дней, почти ничего не ел и, похоже, был болен. Теодор повернулся к оруженосцу, посмотрев на него печальными глазами.
- Сир, - неуверенно сказал Годрик, - нам нужно выдвигаться.
- Конечно, сквайр, через пару минут, - ответил опечаленно Теодор и снова начал смотреть в воду.
Рыцарь вернулся через несколько минут, молчаливо взобравшись на коня. Глаза гвардейца поблекли, став больше серыми, чем голубыми, лицо покрывала грубая короткая борода, а одну из бровей задевала рана от пореза. Теодор повел коня вперед, поникнув головой. Лошадь, несмотря на привал, устала не меньше. Они два дня двигались без перерыва и это сильно сказалось на состоянии животного.
Мимо рыцаря и его оруженосца протекали ужасные пейзажи выжженных полей и лугов. Дым высоко поднимался к небу и с восточной стороны Лордерона. Там все еще шли ожесточенные бои между людьми и мертвыми. Теодор и Годрик набрели на небольшую деревню. В нос ударил мощный запах жаренного мяса и гари. Рыцарь слез со своего коня, обнажив меч. Годрик слез за ним. Норфинд прошел вглубь деревни и огляделся. Она была сожжена не мертвыми. Из-за дома вышел невысокий оборванец. У него были длинные огненно-рыжие усы. Сальные волосы спадали на его плечи, зеленые глаза сверлили Теодора. Широкое красное лицо, бычья шея и курносый нос. Он был больше похож на медведя. Оборванец громко засмеялся и радостно подбежал к рыцарю. Тот, в свою очередь, выставил в его сторону меч.
- Подойди ближе и я проткну тебя, - злобно сказал Теодор.
- Ты чего, Тед? Это же я, Норберт Кракелл, из королевской гвардии! – удивленно оправдался гвардеец.
- Пусти себе кровь, - рыцарь с ног до головы осмотрел бывшего собрата.
Норберт вытащил из ножен кинжал, подвел лезвие к левой руке и полоснул. Тонкая кровавая струя потянулась к земле и Теодор опустил меч.
- Далеко отсюда Медвежий коготь?
- Всего в нескольких милях, - ответил бывший гвардеец, выводя своего коня из-за сожженного дома. Это была крепкая высокая и рыжая, под стать усов, боевая кобыла. Он оседлал ее и подъехал к Теодору, - там все мертвы, дружище, как и в замке моего отца.
- Я должен в этом убедиться, - настаивал Тед и повел своего коня дальше по дороге.
Солнце сменилось луной. Звездное небо, похожее на темное фиалковое поле, приковывали к себе взгляд. Норберт пытался поддержать дорогу какой-нибудь шуткой или мехом с вином, но его спутникам было не до этого. Вдалеке показались высокие сломанные ворота Медвежьего когтя. Замок был абсолютно разрушен и предан огню. О его былого величия остались только тлеющие руины. Теодор перешел на рысь, Годрик и Кракелл направились за ним. На вратах висело изуродованное тело добродушного толстяка Доннована, отдавшего всю жизнь на служение Норфиндам. Он висел на своих кишках, обмотанными вокруг его шеи, со вскрытым пивным животом. Рядом с ним висела какая-то женщина, но из-за отсутствия головы нельзя было разобрать, кто она. Теодор отвернулся и повел своего коня внутрь разрушенного замка. Там дела обстояли намного хуже. Весь замок был усеян трупами и залит кровью. Совсем недавно, похоже, тут происходила бойня. По земле полз обрубленный на две половины худой мертвяк. Рыцарь провел по его голове своего коня, разбив череп. На огромном черном кресте была распята маленькая девочка. Каштановые волосы закрывали ее стройное маленькое личико. Ей было всего десять. Годрик отвернулся от нее, вытерев рукавом слезы с лица. В глазах Теодора читалась неприкрытая ненависть. Он спустился со своего коня, осматривая родной замок. Глаза Теда наполнились слезами и он упал на колени, закрыв лицо. Все, кого он когда-либо знал, старики, дети, женщины, мужчины. Все были преданы мечу и вывешены, как куски мяса, на базаре. Рыцарь дрожал, сидя на коленях. Норберт отвернулся в сторону, чтобы не видеть всего того, что было в этом замке. Годрик провел своего коня мимо Теодора, слез с него и поднялся в резиденцию. Двери внутрь были крепко заперты. Оруженосец толкнул ее плечом и врата поддались. Внутри каменного чертога было пусто и холодно. Норберт помог Теодору подняться и они направились в зал резиденции. Похоже, что бой обошел это место стороной. Вдруг, дверь легко приоткрылась. Путники обнажили оружие, но оттуда вышла молодая голубоглазая черноволосая девушка. А за ней несколько мужчин в накидках с рычащим медведем.
- Теодор! – вскрикнула девица и побежала к рыцарю.
Он крепко обнял ее, но быстро отстранился. Гвардеец осмотрел латников, вышедших за ней.
- Нужно скорее выбираться отсюда. Лошадей совсем не осталось?
- Нет, сир, - сказал один из солдат, - если бы у нас были лошади, мы бы давно уехали отсюда вместе с Леди Норфинд.
Теодор посмотрел на Норберта и рыжий гвардеец тряхнул плечами. Рыцарь громко вздохнул, взял свою сестру за руку и вывел ее на улицу. Кракелл последовал за ним и люди Медвежьего Когтя последовали за ним. Норфинд оседлал своего коня, посадив спереди сестру.
- Тед, - с грустной улыбкой обратился Норберт, - езжай из Лордерона куда подальше. Я с людьми твоего отца останусь тут.
- Это лишняя жертва, друг, не нужно…
- Я принял решение умереть в своем королевстве, брат. В нем я и умру.
Теодор повел своего коня к вратам и услышал вслед крик: «Ты можешь взять моего коня, Тед! Мне он уже не пригодится.». Рыцарь усадил свою сестру на рыжего жеребца Кракелла и мрачно покинул замок.