This topic is locked
Posted 25 November 2012 - 00:45 am
- Может это - безумный сон? - спросил сам себя сморщенный старик, валяясь в груде обломков, что остались от некогда гордой и высокой башни.
Ночь была тихой. Теперь. Звуки выстрелов, шёпот заклятий, лязг мечей, глухой звук ударов о доспех. Всё закончилось. Ночной волк-охотник быстрой тенью вывернул из-за ближайшего дерева и побежал меж усопших людей, эльфов, дворфов и гномов, выбирая наиболее свежий труп. Нужно было кормить волчат, а днём ничего кроме барсука раздобыть не удалось.
Эльф. Он настолько живо выглядел, что казалось, будто он вот-вот откроет глаза и встанет. Иллюзия. Еле заметное отверстие от пули было настолько глубоким, что доходило до сердца. Волк обнюхал падаль, разодрал когтями некогда красивую, шёлковую робу и вцепился в бок мертвеца. Нежное. Волк как следует, распробовав ужин, аккуратно прихватил мертвеца за руку и потащил в чащу.
Таких "побирателей" на усыпанном трупами поле становилось всё больше и больше. Вот коршун спикировал на труп офицера, который всего час назад сидел в своих сверкающих доспехах, на коне и разбрасывался направо и налево пламенными речами, подогревающими дух солдат. Вот стайка ворон решила отведать дворфа-инженера. Посплёвывав, двинулись к другому трупу. Слишком грубое и жёсткое мясо. В любом другом случае они бы не капризничали, но ведь есть выбор. К чему мелочиться?
Природа берёт своё. Кто-то умер, кто-то выжил. Кто-то голоден, кто-то сыт. Кто-то болен, кто-то здоров.
Старик всё же поднялся. Старые кости расстроено захрустели, издавая неприятный звук. Сам же старец закряхтел и стал усиленно дышать. Болела печень и кололо в грудине. Он пошарился на поясе в поисках старенького бурдюка с ключевой водой. Нету. Расстроено, старец оглядел поле боя. Навернулись слёзы.
- Свет, скажи мне, ответь! Как ты мог допустить подобное? Ведь здесь погибли сотни хороших людей, они были верны тебе, но ты оставил их умирать, а души забрал и теперь они находятся с тобой, но почему так рано? Почему ты забрал их так рано? - воздев руки к звёздному небо причитал старик.
- Почему? Почему? Почему?! - вторил несколько раз старец и опустив голову вновь заплакал. Такое перенести было невозможно. - Я стар, забрал бы меня хотябы вместо кого-нибудь из них! - вновь воскликнул возмущённо и поправив полы робы, стал обходить детище, которое породила недавняя бойня. Флаги Лордерона слабо покачивались на ветру. Знаменосец лежал рядом.. без ног. Баррикады были сломлены, а под их обломками лежали защитники, которые погибли в первые секунды сражения, даже не успев показать себя. Башня, на которой находились пушки и стрелки, была разнесена в дребезги всего одним залпом вражеского осадного орудия. Его снаряд лежал рядом. Он разбив башню, отрикошетил и убил ещё пару бравых воинов. Заметив старца, который брёл меж трупов, звери тихо шипели и расходились в тёмные углы. Не зачем нападать, еды много. Вдруг сопротивление окажет?
- Почему я выжил, почему так получилось, почему Свет допустил это? - задавал себе бесконечные вопросы старец. Он резко остановился. Его взгляд загорелся надеждой, на получение ожидаемых ответов. Он обернулся назад и глянул на огоньки в дали. Его разум будто просачивался в прошлое, в детство.
Глава 1.
Начало-начал.
Солнце светило ярко-ярко. Жители великолепной столицы Лордеронского королевства, в нарядных одеждах спешили на площадь. Знамёна с орлом развевались на ветру вселяя гордость в людей, стоявших под ними. Лавочники и продавцы спешили обговорить все сделки с назойливыми покупателями, чтобы присоединиться к остальному потоку людей, а покупатели, хотели быстро купить то что им нужно за пол цены, а потому торговались за каждый медяк, стараясь нажать на лавочников. Уборщики торопились очистить площадь от всякой грязи и пыли как можно скорее, ведь когда она заполнится людьми, задача станет невыполнимой. Какой-то офицер проводил строевую подготовку прямо посреди площади. Наверное хотел выпендреться перед какой-то важной шишкой, которая будет присутствовать на празднике. Солдаты тоже не отлынивали. Они старались делать всё чётко и слажено на все двести процентов. Гербовые накидки прилегали к броне, чётко выражая знак орла. Барабанщик отбивал дробь и давал ритм сослуживцам. Знаменосец поднимал знамя настолько высоко, насколько позволяли ему его руки и рост. Толпа зевак уже стягивались к площади и наблюдали за воинами. Стражники на крышах собора, дворца, королевской канцелярии и некоторых других зданий, которые образовывали королевскую площадь, стояли на ногах крепко и зорко вглядывались в каждого гражданина.
Оживление в городе было на максимуме. Темой оживления - было рождения наследника великого трона Лордеронского - принца Артаса Менетила.
Изер еле поспевал за матерью, которая быстро-быстро перебирала ногами, стараясь пробиться в центр площади.
- Ма-ам. - протянул мальчик. - Не так быстро! - жалобно попросил.
- Сынок, поторопись, а то не успеем взглянуть на нашего будущего короля. - подогревая интерес одиннадцатилетнего сына молвила матушка и поторопилась к площади пуще прежнего.
Мальчик уже бегом догонял мать, а та постоянно оглядывалась. Вдруг потеряется в толпе или того хуже?
Обстановка на площади становилась всё более праздничной. Солдаты маршировали из стороны в сторону, сверкая в прекрасных стальных доспехах, показывая, что защитники королевства перед глазами народа. Показывая свою властность офицеры, громко выкрикивали приказы, по доброму журили тех, кто ошибся или провинился.
В сторонке, рабочие натягивали шатёр, рядом с которым стояли вербовщики и их клерки с папками бумаг, чернилами, перьями в руках. Глашатаи вещали о последних новостях, раздавали листовки о призыве в армию. Шуты прыгали из стороны в сторону, нарочно падая или рассказывая смешные шутки. Все делали всё, дабы не дать друг-другу покинуть площадь. Нельзя было давать толпе заскучать.
Вот шатёр был натянут и туда сразу же потекла неуверенная струйка молодых ребят, которые подначивали друг-друга и пихали к шатру, откуда на них глядели зоркие и осуждающие взгляды вербовщиков.
В сторонке стояли несколько бывалых ветеранов в потрёпанных доспехах, с седыми волосами и широченными, добрыми улыбками. Эти пожилые солдаты привлекали внимание детворы намного больше, чем те, кто маршировал. Ведь эти и меч дадут посмотреть и шлем примерить.
Изер не решился отходить от матери. Он взялся за полу её длинной юбки и держался крепко-крепко. Если выпустить, то можно потом и потерять в толпе.
Вот долгожданный момент и все взгляды обратились ко дворцу. Целый духовой оркестр протрубил и двери дворца открылись. Сначала вышли солдаты и офицеры гвардии, отбивая ритм и шаг. После вышел почётный эскорт из приближённых короля. Канцлеры, генералы, маркизы и графы. Они в прекрасных одеяниях, в плащах и с тростями, гордо вскидывали голову показывая своё величие. Некоторые радостно махали ладонями толпе. После шагал сам великий король, Теренас Менетил. Он в шикарнейшей белой мантии шёл, делая очень широкие шаги. Его лицо выражало мягкую радость и серьёзность одновременно. Дале, на носилках, прикрытыми белым полотном, несли самого принца, которому только-только исполнился месяц. Носилки были окружены самими зрелыми солдатами и офицерами. Они толком и не следили за чёткостью своего шага. Они следили за тем, чтобы ничто не угрожало первенцу короля. Замыкали колонну ещё один строй солдат. Этот эскорт двинулся в собор, перед которым уже распахнулись его двери.
Толпа последовала за ним, как и большинство стражи. Солдаты выстроились у входа и стали пропускать людей в помещение.
Изер всё так же держась за край юбки матери, двинулся за ней с Собор. Строение было великих размеров и поражало одновременно своей величественностью и простотой. Все колоны и стены, были сделаны из белого камня, а на них испещрены святые символы. Знамёна Света из недорогой белой материи, были развешены тут и там. На входе, на небольших полотнах, были написаны на всеобщем цитаты знаменитых святых нравоучитилей. Утер Светоносный, Теренас Менетил, архиепископ. Много имён и красивых слов было здесь.
Мальчик смотрел на всё это с раскрытым ртом. Люди ахали и охали от красоты и перешёптывались, стараясь сохранять тишину. Войдя в основной зал собора, можно было увидеть, что около кафедры, стояли носилки, в которых находился наследный принц. Передние скамьи были заняты высокопоставленными чиновниками, а по бокам и перед носилками стоял сам король и гвардейцы. Все солдаты молчали, как и король. Верховный архиепископ тоже хранил молчание, стоя за кафедрой перед раскрытым томом, окружённый своими столь же молчаливыми адептами. Когда народ расселся по скамьям и замолчал, а двери в собор затворили, из разных углов собора, послышался нарастающий гул. Люди сложили ладони и прикрыли глаза. Изер повторил действие за матерью.
Вот церковный хор замолчал, а архиепископ заговорил.
- Сегодняшний день, отмечен самой яркой звездой на небесах. Она горела всю ночь, предвещая великую радость всему народу. Совсем недавно родился наш наследник трона, сын нашего великого короля Теренаса Менетила, его первенец. Этот день, великое королевство Лордерон запомнит навсегда, ведь он воистенну назначен самим Светом.
- Воистенну. - вторили все за архиепископом, кроме гвардейцев, которые охраняли принца.
- Так давайте же, порадуемся этому славному дню и восхвалим Свет за его чудный подарок нашему королевству, нашему королю. Аминь. - закончил архиепископ и закрыл том.
- Аминь. - вторили люди.
После речи архиепископа, люди с передних скамей, начали вставать и подходить к люльке принца. Они поочереди говорили ему свои кроткие пожелания, читали в уме молитву за него и отходили.
Изер с матерью встал в очередь. Естественно, поглядят вблизи на принца не все, но хоть попытаться можно. Никто не пихался и лез вперёд. Все люди хранили молчание.
Вдруг, Изер, заглядевшись на оконную раму, над кафедрой, заметил, что люстра над принцем слегка качнулась. Видимо другие ничего не углядели. Мальчик проследил на чём крепиться верёвка и увидал, что какой-то мужчина в чёрной робе копошиться в креплениях. Вынырнув из потока людей, Изер, виляя между скамьями, двинулся к мужчине.
Завидев мальчика, подозрительный человек тихонько выругался и сиганул в одну из тёмных келий. Изер, подойдя к креплениям, увидал, что они совсем не держаться. Люстра вот-вот упадёт! Он схватил верёвку и потянул на себя, не давая ей упасть. Вдруг на плечо малыша легла чья-то морщинистая рука. Вторая такая же рука, взяла конец верёвки и обмотала ей кругом крепления, после мягко вытащила верёвку из рук Изера и обмотала вокруг крепления и люстра больше не шаталась.
Мальчик обернулся и увидал доброе, улыбающиеся лицо старого священника, который видимо заметив усердствования малыша и пришёл ему на помощь.
- Вот в чём работа служителей Света, мой юный друг. Мы стоим в стороне и защищаем их от скрытых бед, пока те радуются жизни. - высказался священник. Весь остаток церемонии, Изер простоял с ним, наблюдая со стороны на народ. – Но бывают дни, когда и нам нужно покинуть храмы и идти в битву, направлять наших сыновей и дочерей. – добавил священник, когда собор уже почти опустел, а Изер уже возвращался к мечущейся матери.
__________________________________________________________
Изер еле переплетая ноги, шагал по разорённым временем, битвами, смертью и чумой землям вечно тёмного Хилсбрада. Вороны целыми косяками, летали над головой бедного старца, ожидая, когда же тот без сил упадёт и на него можно будет наброситься, дабы наконец утолить голод. Больной волк отвлёк птиц от Изера. Тот видимо полакомившись мясо больной жертвы, захворал сам и теперь ничуть не хуже неё.
- Свет, укажи мне путь. – прошептал просьбу старец и глянул в темноту, которая расстилалась перед ним.
Знака не было. Огонёк не зажёгся, луна не стала ярче, зверёк не выбежал перед стариком и не поскакал, вперёд указывая путь
Природа Хилсбрадских предгорий медленно, но верно умирала под напором отрёкшихся, которые почти ежедневно тестировали новые виды чумы на местной флоре и фауне. От оставшихся тут людей, которые выкачивают последние ресурсы из некогда прекрасных земель. Из-за бандитов Синдиката, которые устраивая набеги на местных фермеров не жалеют применять тяжёлое вооружение и взрывчатку.
Сейчас была ночь. Звёзды ярко освещали дорогу выложенную из тёмного камня. Или он когда-то был светлым, но со временем потускнел.
Изер шёл, а куда? Зачем куда-то идти? Зачем жить вообще? Старик уже прошёл свой жизненный путь, и признаться, весьма им доволен. Он не о чём не жалеет. Ну, или старается не жалеть.
- Упаду прямо здесь и больше не встану. Нету смысла более жить. – Изер сел прямо посреди дороги и уставился в звёздное небо. Красиво. Такой красоты не увидишь нигде, кроме как в горах, на природе или на картинах. Единственное достоинство, которое теперь служило украшением этих разоренных земель, как раз и являлось это звёздное небо. Оно как другое измерение, в котором можно бесконечно жить и путешествовать по дальним мирам.
- Многие так и не познали Свет в своей жизни, а те кто живут, не хотят его познавать. Свет предатель-предатель. Тьфу. – сплюнул Изер разговаривая сам с собой. – Они не глупцы, нет. Просто в наше время, чтобы люди во что-то поверили, нужно показать силу и способности того, во что верят. – Изер сам не заметил, как завёл разговор с самим собой. Старец потянулся к карману и достал от туда небольшую книжку. Он потеребил пальцами выцветевшую со временем корочку и открыл первую страницу. «Догматы Света. Уважение» - гласила надпись на титульном листе, а снизу была небольшая приписка – «Для детей». Изер пролистал страницы, на которых были большими буквами, написаны стихи и изречения знаменитых нравоучителей и поклонников Святого Света. Наконец он нашёл свой любимый рассказ. Это был стих о «идеальном мире». Стих был в прозе, но его смысл восполнялся нехваткой рифмы.
Живут на свете три брата.
Старший кузнец, средний воин, младший фермер.
Жили они втроём.
Старший, делал для фермера плуги и лопаты, чтобы он мог работать в поле.
Младший, вспахивал поле, собирал пшеницу и делал из неё хлеб, чтобы братья не были голодными.
А средний? А средний, как говорили остальные двое - «балду пинал».
Но вот как-то из лесу повадились к ним волки.
Посевы потоптали, в кузнецу забежали, всё перевернули.
Старший и младший плачут, а средний думу думает, а потом говорит:
- Эй, старшой, сделай-ка мне доспехи и меч, а младший, собери мне в дорогу хлеба кусок, да воды горшок.
Не стали со средним спорить, сделали как велено.
Отправился средний в лес, нашёл волков, отлупил их как следует, и не вадяться они больше к трём братьям.
Живут эти братья и по сей день припеваючи.
Старший для младшего и среднего мечи, да инструменты готовит.
Младший старшего и среднего кормит.
А средний?
А средний в лес зорко глядит, да на страже стоит, чтобы волки больше не вадились.
Изер закрыл книжку. Он жалел волков ещё с самого детства, когда впервые прочитал книжку. Они ведь просто глупенькие и не знали, что хорошо, что плохо. Изер встрепенулся и вскочил. Воспоминания вновь нахлынули.
Глава 2.
Уважение.
Коридор проносился с высокой скоростью мимо глаз послушника. Картины великих людей, стойки с реликвиями, молодые послушники и послушницы, переговаривающиеся о недавней проповеди или просто, разносили сплетни, болтали о друзьях, родителях и о многом-многом ещё.
Внезапно дверь кельи справа отворилась и от туда вышла пожилая женщина в светлой робе и с целой охапкой свитков в руках. Изер на скорости, которую ещё никогда не развивал врезался прямо в неё.
С вскриком женщина повалилась на спину, а послушник на задницу.
- Миледи, молю, простите-простите! – верещал Изер, быстро поднявшись и начав собирать свитки женщины, которую сбил с ног.
- Молодой человек, ваше поведение в соборе немыслимо! – вздёрнув палец к верху, сказала она поднявшись, да скрестив руки на груди. Изер почувствовал себя муравьём перед ней. Её чёрты лица были резкими и строгими. Она выглядела как человек, который уже не один десяток лет поучает других. Такое впечатление создавалось, будто что она ни скажи, будет столь же естественной правдой как и то, что солнце встаёт по утрам.
- Простите, мисс, я просто очень тороплюсь на проповедь. – виновато пробубнил Изер и собрав все свитки в руки, протянул ей.
- Ну уж нет, этого будет мало. Каждую провинность нужно восполнять той же мерой добрых деяний. Вам в какую рекреацию? – покачивая головой сказала она и не приняла свитки.
- Мне в главный зал. Сейчас там проповедь будет. Мне нельзя опоздать. – почти умолял Изер.
- Ничего страшного, юноша. В следующий раз будете думать. За мной. – повелительно сказала она и размерено зашагала по коридору.
Изер был в растерянности. Ему было одновременно и страшно и интересно. Для начала, кто такая эта женщина? Он видел в храме и раньше, но на прямую с ней никогда не говорил. Она не была никому наставником, не читала проповеди. Даже с прихожанами она ни разу не общалась.
Вскоре Изер выплыл из этих мыслей. Как никак, но на душе становилось спокойнее. Они шли по направлению к главному залу. Она ничего не говорила. Лишь что-то тихонько напевала под нос. Она шла, будто пританцовывая. Эта манера ходьбы его веселила, а потом послушник выпустил тихонький смешок.
- Что это? Смех? Никогда о нём не слышала. – с наигранным сарказмом сказала она. – Юноша, что вас так рассмешило? – задала она вопрос, снизила темп ходьбы и глянула на Изера через плечо.
- Ничего миледи, просто вспомнил шутку, которую мне недавно рассказывали. – быстро выкрутился Изер, но тут же попал в сети.
- Шутку? Интересно-интересно. Рассказывайте. – попросила она вежливо.
- Да-а, сейчас я только вспомню… - Изер замешкался, но тут вспомнил, как наставник однажды пошутил за ужином и начал. - Священник, приехавший в маленькую деревню, спросил у мальчика, как попасть в церковь, где он будет читать проповедь вечером. После того, как мальчик показал ему дорогу, священник сказал:
- Приходи сегодня вечером и приводи всех своих друзей!
- Зачем? - спросил мальчик.
- Потому что я буду рассказывать, как попасть на небеса, - ответил священник.
- Вы шутите! - засмеялся мальчик. - Вы даже не знали, как попасть в церковь!
- Охо-хо-хо. – захохотала она. – Это и в правду смешно. – Не знали, как попасть в церковь. Забавно-забавно. Кстати, мы пришли. – Изер остановился перед массивной деревянной дверью в основной зал. Оттуда пахло благовоньями, и были слышны речи архиепископа. Он читал проповедь. Но чаще, эта проповедь была похоже на лекции. Он обсуждал с послушниками некоторые моменты из догматов, разъяснял значение. Ему очень нравилось, когда молодые послушники думали сами. Он считал, что постижение мудростей Света должно проходить не тупым вдалбливанием ученикам в голову важных моментов, а осознанием сущности и вещей. Конечно, так чаще порождаются некоторые еретические мысли, за то такой способ лучше отсеивает истинно верующих.
Женщина открыла дверь, и архиепископ прервал проповедь. Он взглянул на женщину и кивнул ей, а вот на Изера уже как-то строже.
- Здравствуйте, преподобный. – кивнула она и поклонилась. Изер, идя следом за этой женщиной, тоже поклонился, но ничего не сказал. – Простите, я позаимствовала вашего послушника на минутку, он задержался, потому-то помогал мне. Ох, эти свитки пишут всё на более и более тяжёлой бумаге. – пошутила она и хохотнула.
- Да миледи, самого беспокоит. Изер, можешь сесть на место. – молвил архиепископ, а сам принял свитки у женщины и положил их на столик у кафедры.
Изер с чувством «пронесло», уселся за свою парту и расслабился. Свитков там ведь целая гора была. Архиепископ тихо о чём-то пообщался с этой же женщиной и та помахав послушникам рукой, ушла из зала. Архиепископ прокашлялся и продолжил.
- Итак, продолжая рассуждать о иноверцах или еретиках могу вам сказать две вещи. Первая: они попытаются вас ввести в заблуждение и начать вами манипулировать. Второе: они никогда адекватно не объяснят вам почему они правы, а начнут над вами усмехаться, пытаясь унизить вас в ваших же глазах. Существует множество религий и иноверий. Например, наши ближайшие союзники – эльфы, верят в духов природы и поклоняются естественным богам. Их божества это: земля, вода, небо, воздух. Они верят, что всё естественное обладает магической силой. Их образ жизни – это сближение с их божествами. Они презирают технику, различные технические приспособления, изобретения. Они считают, что создание чего-то из естественных ресурсов природы – есть искажение естества этих вещей. При разговоре с ними, вы можете понять, что они будут общаться с вами как с неразумным ребёнком. Это в лучшем случае. В худшем они будут вас поддевать между строк или ясно выскажут вам свою точку зрения о вас, вашей вере и расе. Но это лишь самый простой пример. Мы с вами есть представители наичистейшей веры. Святого Света. Наша вера учит уважать, терпеть и защищать. Мы наших союзников с их мыслями терпим и уважаем, ибо это их выбор. Они сошли с правильного пути, но не потерялись. Возможно когда-нибудь, они тоже поймут нас и разделят нашу веру. Итак. – архиепископ прокашлялся и развернул один из свитков. Прочитав его, он отложил его в сторону. – Дайрен, прошу тебя. Расскажи нам о верованиях Троллей. – попросил архиепископ и поудобнее устроился на кафедре.
Сам же названный поднялся. У него были коротко подстриженные рыжие волосы и конопатое лицо. Он был не одним из прилежнейших послушников собора, но и не худшим. Он поправил робу и начал.
- У троллей как известно нету единого бога. Каждое племя троллей верят в своё божество. Эти божества именуются как Лоа. Эти Лоа могут предстать перед троллем в любом образе. Лоа – это наделённые великое силой духи… - Изер продолжал внимательно слушать, но было отчётливо слышно в голосе Дайрена, что он относится к троллям с презрением. Естественно, их не за что любить, но это…
- Эти неразумные существа верят в своих богов, так как им просто не где более найти покровителей в духовном мире. – закончил Дайрен и сел. Архиепископ хотел было вновь начать говорить, но Изер резко поднялся с парты и начал дрожащим от недовольства голосом.
- Дайрен, брат мой. Мне кажется, что ты упускаешь один из важных моментов догмата «Уважение». – начал Изер. Архиепископ не призвал его к тишине. Наверное, его тоже побеспокоил этот вопрос. – Кем бы не было неразумной существо, но никто, не в коем случае не позволят тебе оскорблять то, во что оно верит. Возможно, они сейчас на подобном же разговоре общаются насчёт нас, говоря про нас вещи в сотни раз хуже. Вспомни! «Относись к миру добрее и мир отнесётся к тебе ещё добрее. Терпимость – есть мудрость.» Да, мы можем их не любить за то, что они делают. Да, у нас с ними разные взгляды, но никто, не должен насмехаться над тем, во что другой верит! – высказался Изер, а с разных парт пошли смешки.
- Что, этих клыкастых поганцев полюбил? – слышались подобные фразы. Их прервал резкий голос архиепископа с кафедры.
- Тише! – молвил архиепископ. От этого властного голоса все замолчали, а Изер, утихомирив свой пыл, уселся на место. – Изер, твои слова справедливы и замечание не лишне, но нельзя в таком тоне со своим братом. Мы все дети одного нашего отца – Света. Наши замечания друг-другу должны быть высказаны с должным спокойствием. Изер, встань, пожалуйста, – послушник повиновался. – Свет видит, ты прилежный ученик и в тебе есть огонь, который горит ярче, чем в некоторых других, но как истинный последователь Света, тебе нужно его не прятать и развивать, а делиться со всеми остальными нуждающимися. Я хочу, чтобы ты извинился после занятия перед своим братом, а Дайрен научится в свою очередь более терпимо относится к другим существам. Каждый заслуживает снисхождения Света. Просто он должен поверить в него и найти спасение лишь в нём.
Эти слова запали Изеру в душу. Только что он узнал наиважнейший урок в своей жизни.
_______________________________________________
Начался дождь. Грязные, заражённые чумой капли воды начали бить по земле, безнадёжно пытаясь оросить землю, в которой нету больше жизни. Теперь, когда даже луна скрылась за тучами, ночь стала ещё темней. Жуткие красные глаза выглядывали буквально из каждого куста, играя в гляделки с другими такими же. Вот, буквально в метре, скакнуло нечто живое и очень быстрое, спеша скрыться с дороги, где оно находилось в относительной видимости. Хотя в такой кромешной темноте врятли можно увидеть хоть что-то. Тени, очертания каких-то предметов впереди, справа, слева. Силуэты, скачущие то тут, то там. Шорохи, подозрительные звуки. Любой бы другой, наверное, захотел бы сейчас зажаться в укромный угол и не вылезать.
Но не Изер.
Он продолжал бесцельно идти по дороге в слабой надежде, что скоро найдёт хоть кого-то, у кого можно будет попросить помощи. Лесные твари, злые духи, бродячая нежить, разбойники. Изер не боялся. Изер боялся лишь одного. Он боялся бессмысленной смерти. Нельзя было так рано (хотя он уже задумывался, что пора) уходить из мира сего. Он заслужил вечный покой.
Шаги старика становились медленнее и короче. Ноги совсем уж подгибались, и Изер двигался через силу. Старец продолжал идти. Что отличает верующего, от любого другого существа? Идущий через снега авантюрист или убийца, который верит в самого себя, после того как первый раз упадёт, поймёт, что ему никто не поможет. Осознание того факта, что ты теперь один в этом мире и тебя никто не спасёт, а ты уже на грани гибели – убивает человека лучше любого кинжала. Зверь. У него есть цель. Выжить, а выживание, зависит от собственных сил зверя. Что с ним будет, когда он попадётся в капкан или будет истерзан хищником? Он забьётся в укромный угол и будет ждать.
Догмат «Упорство» говорит: «Будь сильным. Дорога появляться лишь перед тем, кто идёт!»
Надежда.
Вот что отличает верующего от всех остальных. Надеяться можно на того, кто сильнее тебя.
Изер продолжал идти. Он верил, он не гасил надежду в своём сердце, что вот-вот за следующим поворотом его ждёт костёр и палатки путников. За следующим поворотом этого не было. Пусть. Там есть ещё поворот. Вдруг за ним? В этом и есть смысл надежды.
Изер стиснул зубы. Становилось холоднее. В спину подул северный ветер и толкнул старика вперёд, словно придавая ему сил и указывая направление. Надежда. Пока жива надежда, жив и человек.
Старик уже передвигал ногами чисто автоматически. Вновь нахлынули воспоминания.
Глава 3.
Упорство.
День был пасмурный с самого утра. Птиц было не очень много, и они как-то неохотно напевали свою трель. Будто из принуждения и природных инстинктов, но желание пропало. Сосны и ели Тирисфаля были теперь не красивыми, стройными, старыми (что внушало благоговение, перед вековым древом). Они были какими-то кривыми и покосившимися. Люди говорили, что это всё из-за шторма пришедшего из Великого моря. Но нет. Многие думали, что деревья тоже чувствуют плохую ауру и теперь они выражают эту ауру.
Четверо священников, ехали на стареньких кобылах, которых взяли в конюшню при храме ещё больными жеребятами. Ухаживали за ними всю жизнь и вот теперь, под старость, они стали более-менее здоровыми. Изер, Дайрен, Ладлоу и Малкольм. Так звали этих четверых. Дайрен, лишь одной рукой держал поводья. Второй рукой он держал небольшую книжку. Он вчитывался в неё не особенно внимательно. Естественно, было просто больше нечем заняться.
Ладлоу молился. Он делал это постоянно. Никто его не корил за это, но некоторые считали, что он уж слишком много времени отводит молитвам. Молиться – это правильно, но нельзя же фанатеть на этом. Многие священники совершают паломничества, ходят по селениям, в которых нужна помощь. Но не Ладлоу. Он молился днями напролёт. Некоторые послушники сплетничали, что когда он молиться, бабочки, птицы и другая мелкая живность так и тянуться к нему. Садяться на плечо, маячат перед носом. А он всё молиться и молиться. Даже редко когда с кем-то общаеться.
Малкольм что-то бормотал под нос. Было не разобрать. Он не так часто это делал. Малкольм всегда был весёлым и неравнодушным человеком. Бывало, что он иногда пропускал молитвы, но всегда для этого была веская причина.
И наконец, Изер. Уже бородатый мужчина, средних лет, отдавший всю свою юность на служение Свету. Он смотрел на покосившиеся деревья и был озадачен происходящей обстановкой. Их четверых отправили в небольшое село, на границе Тирисфаля. Они были всего в получасе пути от него. Как объяснил новый архиепископ (вечная память предыдущему), в храм приходил старейшина этого села. Он просил помощи у Света. Говорил он, что на их головы упала странная болезнь, которая выкосила скот и уже перебралась на людей. Слава Свету, никто ещё не умер, но они были в припадке и не вставали с постелей. Жар, судорога, бредни. Наверное, сама Тьма потянула руки к Лордерону. Печальные известия о падении Стратхольма дошли Лордерона. Вся страна в трауре, а наследный принц Артас вообще, уплыл с материка.
- Наступают тяжёлые времена, для нашего мира. – внезапно сказал Малкольм. Он будто думал о том же, о чём и Изер.
- Да брат мой, но Свет защитит наши души, будь уверен. – молвил Дайрен отвлёкшись от книги. – Наши храбрые воины смогут постоять за свою страну, а мы силой Света направим их. Терпение и спокойствие.
- Думаю, нам следует подумать, что же нам делать, когда мы пребудем в поселение. – встрял Изер. – Мы даже не знаем, что за болезнь свирепствует там.
- Козни Тьмы и её приспешников. – отвлёкшись от молитвы твердил Ладлоу. – Мы развеем порчу и вернём надежду в сердца людей, как и должно нам, последователям Святейшего Света.
- Не стоит недооценивать Тьму. – шипел Дайрен. – Она сильна, но мы сильней. Не следует заблуждаться в том, что когда мы прибудем туда, нам просто придется помолиться.
- Свет всесилен! – отвечал Ладлоу. – Твои слова – ересь!
- Братья, давайте не будем ссориться. – как самый старший, Малкольм попытался быть наиболее убедительным и сохранить нейтралитет, чтобы помирить спорщиков. – Да, Тьма сильна, но Свет разгоняет Тьму, а когда она становится гуще, даже самый маленький огонёк устроит пожар. Дайрен, не нужно сомневаться. Мы справимся с помощью силы Света. А ты Ладлоу, будь сдержаннее. – после изречения Ладлоу, оба притихомерелись.
- Братья, вон и конечный пункт нашего путешествия. – указывая пальцем на верхушки домиков и трубы, из которых медленно вверх струился дым, молвил Изер. Четыре священника уверено въехали в деревеньку и начали шествовать на лошадях по главной улице. Из домов начали медленно выходить люди.
- Мама, смотри! – радостно воскликнул один ребёнок и указал на священников.
- Слава Свету. Наконец-то Маргарита выздоровит. – мать с выражением счастья на лице, потрепала сына за волосы и повела, обратно, в дом.
Люди были счастливы. Они молились и благодарили Свет, за то, что он отправил своих посланников в их деревеньку. Четвёрка тоже не могла скрывать радости на лице. Счастье верующего, когда его надежды оправдываются, есть наивысшая награда для служителя Света.
Священники отдали лошадей молодому пареньку, который с радостным лицом забрал их и отвёл к корыту с водой. По его глазам, можно было прочитать, что он ждал этих людей не меньше других.
Деревня представляла собой грустное зрелище. Из каждого дома были слышны кашель, всхлипы, стоны, резкие выкрики и плач. Дети, которые ещё не заметили прибытия священников, играли совсем не охотно. Они просто бродили по улице. Мужчины в поле, которое находилось буквально стык в стык с домами, еле-еле вспахивали землю и почти не двигались. Они будто бы машинально двигали руками, буровя землю в одном и том же месте.
Из самого высокого и «роскошного» дома вышли двое мужчин. Один с длинной белой бородой, тростью и усталым взглядом, прихрамывая, шёл к четверым.
Второй, бородатый, высокий, сильный, но без одной ноги, старался идти настолько уверенно, насколько можно. Даже опираясь на старенький костыль. На холщовой рубахе блестели ордена.
- Приветствую вас, в нашей дервеньке, преподобные. Меня зовут Эзран и я имею честь быть старейшеной нашего скромного села. Этой мой сын, Адам. – указал на стоящего по правую руку безного.
- Да пребудет с вами Свет. – отвечал Малкольм. Он был старшим из четвёрки, а потому он был обязан говорить от лица всех них. – Меня зовут Малкольм, это мои братья. – обвёл руками священников. – Брат Ладлоу. – Ладлоу развёл руки и качнул головой сверху вниз. – Это брат Изер. – Изер широко улыбнулся. – И брат Дайрен. – Дайрен поклонился достаточно низко, держась правой рукой за сердце. – Мы прибыли по вашей просьбе. Пожалуйста, скажите, у вас есть тут церковь?
- Увы, преподобный, подобного святого места у нас нету. Ещё наши прадеды пришли сюда, но священника среди них не было, да так он и не появился. Свет послал нам вас, как подарок. Мы надеемся, что вы поможете нашим страдающим.
-Без сомнения. – отвечал Малкольм.
- Я прошу вас в первую очередь помочь Нийле. Это молодая девушка была нашим пастухом. Она захворала самой первой. Сейчас она очень страдает и сильно бредит. – чуть не плача говорил старейшина. По его глазам было видно – он очень много перетерпел и не хотел терять свой дом вот так.
- Хорошо. Мы вам поможем. Идите со Светом отдыхать, пусть ваш сын нам всё покажет. – попросил Малкольм а тот повиновался и молча последовал к себе в дом.
Эзран смотрел на священников как-то недоверчиво, но было видно, что он весь дрожит.
- Эзран, дитя моё, пожалуйста, проводи брата Изера к Нийле. Ладлоу, прошу тебя, освяти это место. Все реагенты у меня в сумке, на коне. Дайрен, пройдись по домам и сделай, что сможешь для этих несчастных. Я же соберу жителей на проповедь. Они считают, что очень далеки от Света и его любви. Я покажу им, что он живёт в их сердцах. Да поможет нам Свет.
- Да поможет нам Свет. – вторили священники Малкольму и разошлись по своим делам. Изер же остался с Эзраном.
- Идёмте, нам сюда. – молвил Эзран и медленно пошагал по деревеньке. Горожане более менее «отошли от радости» и вернулись к привычным делам. Кто-то чинил забор, кто-то стирал бельё, кто-то просто сидел на лавочке и мечтал. Это место можно было бы назвать милым, если бы не знать, что злесь свирепствует неизвестная болезнь. Изеру в голову закралась мысль: «А что если я сам заражусь?»
Эзран проводил священника в небольшой одноэтажный домик на краю села. Обстановка была скромной. Шкаф, пара тумбочек, стол на котором лежали различные кухонные приборы. Открытая дверь в чулан, из которого торчал различного рода полезный в хозяйстве хлам.
Эзран прошёл по домику дальше. Он приоткрыл полотно, которое служило вместо двери, и махом руки позвал священника. Изер прошёл за ним.
На кровати, лежало два толстых шерстяных одеяла и несколько стареньких подушек. Под этими одеялами, покоилась небольшого роста девушка около двадцати семи лет. У неё были темноватые короткие волосы и лицо, нездорового оттенка. Она бредила. Она шептала что-то о скором падении мира, о смерти всего жевого, часто упоминала мать, себя, родных, близких. Говорила какие-то будто только что придуманные имена. Болезнь и вправду брала своё. Эзран взяв стакан воды с тубочки, приподнял голову девушки и легонько надавил ей на щёки. Сначала та сопротивлялась, говоря «Мне не надо, мне не надо.», а потом сама резко обхватила стакан и выпив всю воду, вновь отлегла. Её лицо стало проще. Она теперь говорила не так громко.
- Она так уже неделю. Сначала просто жаловалась на головную боль. Потом вовсе отлегла в постель и начала тихонько бредить. Теперь она чуть ли не кричит, а вовремя припадков… Даже не спрашивайте. – Эзран сел на табурет в краю комнаты и стал наблюдать.
Изер вздохнул и подошёл к кровати больной. Даже не прикасаясь к её лбу, можно было почувствовать, насколько высока его температура. Изер прикрыл глаза. Он чувствовал, касание иного. Но оно было слабым, шло издалека. Как будто взрыв и сотрясение земли, лишь краешком коснулось этого места. Изер начал погружаться в раздумия глубже. Если это лишь отголосок того, что произошло там… Изер резко открыл глаза. Его поглотил ужас и понимание того, что конец близок как некогда. Люди бредили о скором приходе…
Священник помотал головой.
- Глупости. Подумаю невесть чего а потом как ошалелый. – фыркнул тихо Изер и пошарился в аптекарской сумочке на поясе. Он пальцами нащупал около пяти свечей. Священник сходил в зал. Он открыл несколько тумбочек наугад. В одной было одежда, в другой столовые приборы, в третей… Вот. Изер сгрёб пять стаканов и чашечек. Вернувшись в комнатушку, священник расставил по одному сткану в каждый угол. Одну чашку, Изер отдал непонимающему Эзрану, который удивлённо наблюдал за ритуалом священника. Пятую чашечку Изер поставил на тумбочку рядом с больной. Торопливо священник расставил свечи в каждую чашку и вернулся в основную комнату. Взяв там фонарь, Изер взял так же и маленькую палочку. Священник зажёг фонарь и с помощью него поджог и палочку. Эту палочку он поднёс к каждой из свечей. По комнате начал распространяться приятный аромат благовоний. Изер выбросил палочку и вернул фонарь на место. Вернувшись в помещение со страдающей девушкой, он встал перед её кроватью на колени. Её силы были на исходе. Болезнь прогрессировала с каждой секундой. Она уже выкрикивала свои страшные пророчества. Эзран хоть и казался сильным мужчиной, но он забил спрятал лицо ладонью и послышался всхлип. Горячая, скупая, мужская слеза прокатилась по ладони и ударилась о пол.
Изер не сразу понял, что для Эзрана эта девушка не просто соседка, но что-то большее.
- Она будет в порядке, это трудно, но она исцелиться. – заверил Эзрана Изер, но тот только помотал головой и чтобы не думать о Нийле, сосредоточился на держании стакана со свечой.
Священник закрыл глаза. Он тихо и медленно погружался в транс.
Перед глазами плыли линии самых различных цветов и форм. Линии нарастали, покуда Изер молвил слова молитвы. Линии ,будто караваны тянулись к городу. Но город сильно отличался от караванов. Он был опутан чем-то тёмным и ужасающим. Некогда великолепные башни сейчас сквозили мерзкой слизью. Королевский дворец был заполнен нечистотами, а церковь горела в зелёном огне. Жители не могли сбежать. Они умирали прямо на бегу, пытаясь прорваться сквозь тьму, но болезнь и мор душили их прямо по дороге, не давая сделать и нескольки шагов.
Эзран с надеждой глядел на священника, который наверное чисто механически говорил слова молитвы. Нийла дёргалась из стороны в сторону разбрасывая проклятья и неприличные слова.
- Одержима что-ли… - подумал в слух Эзран, но его размышления прервал некий нарастающий гул. Священник пел. Он пел церковный гимн.
Изер бежал вслед за линиями, прямо к городу. Тени в нём поёжились и с новой силой стали распространять свою заразу. Вот они около ворот. Линии бились об них и не могли пробраться. Изер сжал кулаки и прокричал.
- Завтра наступит день, покинет мир эта ночь! Свет разгонит темноту, как бы густа она не была! И праведной силой и праведной мыслью, я приказываю тебе расступиться! – из глаз священника посыпались искры, а из рук хлынул поток энергии. Он ударился в ворота. Тёмные щупальца, опутавшие ворота завизжали и начали буквально сгорать. Тёмные отростки попадали на землю и продолжая гореть, источали мерзкий запах. Линии ворвались в город. Одна линия ворвалась в дворец. Резкая вспышка. Из окон полились нечистоты и пробегая по тратуару, стекли в колодец. Другая линия пролетая над умирающими людьми, развеяла мор и зелёную дымку болезни. Люди задышали спокойно и глубоко. Они остановились. Больше они не бежали к выходу из города.
Тьма и зараза покидала город. Ровно как и Нийлу…
Изер открыл глаза. Нийла дышала ровно и больше не бредила. Болезненный цвет лица сошёл и больше её жизни ничто не угрожало. Церковные свечи потухли и комнате больше не царил некий «запах смерти».
- Спасибо. – это всё что мог сказать Эзран.
_____________
Edited by Mr.Dave, 25 November 2012 - 21:04 pm.
