Posted 06 July 2013 - 22:11 pm
Вступление.
И сон покажется явью.
Солнце уже лениво перекатывается за планку черноватой воды прибрежных вод Даротара. Редкие тучки то скрывают, то вновь показывают пробивающиеся звездочки. Чуть ниже, на холмике тлеют угольки кострища, и две фигуры сидят, устремив взор далеко в небо. Это их излюбленное занятие, спорить о едином, но ставить это в разные понятия …
- Пав, скажи – ты веришь в этот мир? – Так старик-таурен любил завязывать новый разговор во время долгого молчания. Такая витиеватая фраза, которая даёт много вариантов для ответа, и в общем-то для диалога.
- Что твоя иметь ввиду, турахо-мон-та? – Искривившись и облизнув желтые клыки пробурчал в ответ тролль, повернув голову к таурену. Тролль не был излишне любопытен, впрочем. как и обычно; он - сухой и подпалый, настоящий шут Хаккара никак не вписывался в компанию спокойного и с виду доброго таурена, впрочем - на вкус и цвет.... как говорится.
- Я имею ввиду ты веришь, что вода точно в конечном итоге донесёт твои желания творцу, что ветер с точностью донесёт твои мысли и советы нуждающемуся, что земля, что калит духа сталь даст плодородие именно тому, кому оно сейчас нужно, что огонь обогреет, а не навредит именно сегодня?- закончив свою медленную фразу, старик слегка пригубил кончик дымящейся, длинной трубки, которая была украшена разноцветными перьями и красными рунами таур-ахэ.
- Ну-у-у, мон, моя не знать как твоя подразумевай свой Лоа, но мой Лоа всегда выручать, ога. А почему твоя спрашивать? Ведь никогда раньше не сомневаться ты, что твои Лоа могут ошибиться-та – покачав головой произнёс старый тролль, скорее в укор не менее старому другу.
- Понимаешь, в существовании каждого наступит такое время, когда он усомнится в правильности выбора. Усомнится именно для того, чтобы лишний раз утвердится в его правильности, чтобы самому или с чужой помощью понять, что именно это должно было быть вшито ткачом жизни в твою судьбу.
Они оба замолкли, большая трёхпалая ладонь прокатилась по древку трубки, и передала ту, ещё с отчетливой синей стрункой дыма троллю, дабы и тот вкусил аромат и привкус разных соцветий трав. Клыкастый не отказался, и с удовольствием пустил по лёгким слегка едковатый дымок, всё же с ублажением закрывая глаза.
Солнце уже полностью закатилось за горизонт, и парочку приветствовал уже бледноватый полумесяц, что озарял своими лучиками белую, с синими отблесками шерсть Бэрнана – так звали того самого таурена. Лучики блеснули и на многочисленный побрякушках Майлику – это, как можно догадаться имя тролля.
Как только солнца вовсе не было видно, а его сестра Му’Ша уже кристальными лучиками озаряла степи , две фигурки поднялись, подхватывая по копью в каждую руку, и направились поодаль , куда-то в глубь степей.
- В последний раз я был на охоте…м-м-м… - Бэрн задумался, припоминая точное время – да, на праздник смены сезонов.
- У-у-у, турахо-мон, твоя совсем забывать что да как, ога-ога? – хохотнул слегка тролль, вглядываясь вдаль, высматривая дичь.
- Нет-нет, пав, каким бы старым я не был, но бросать антукэ я не разучусь. – сказал старик размерено, и тут же остановился, завидя средних размеров лань. Её так же заметил и Майлику, тут оба начали медленно расходится в разные стороны, окружая животное. Таурен присел на колено, одну руку приложив пластом ладони к земле, а вторую медленно задирал над собой, поднимая копье, рогач мельком бросил взгляд на тролля, который проделывал примерно те же движения. Дичь подняла голову на шорох позади, и незамедлительно послышался звук двух летящих со свистом копий, которые мгновенно пронзили шею и грудь животного. Лань упала замертво, оставляя пару тонких ручейков крови. Таурен подошел к тушке животного и вынул из неё своё копье, а после вновь наклонившись поблагодарил животное за охоту, и Мать-землю за жизнь….
Старый Бэрн-Ан вновь воспрянул от глубокой медитации, его духовная оболочка словно стадо долгоногов метнулось в тело, так резко, как никогда ранее, он исхудал заметно за эту неделю проведённую во сне, он всё чаще ловил себя на мысли, что его медитации и попытки связаться с предками даются всё труднее, хотя духовная связь и поддерживалась постоянно. Медленно встав и подойдя к чану с водой, Бэрн зачерпнул полную чанку кристальной водицы, и отпил, жадно, давая воде стекать по мускулистой груди, которая была покрыта сине-белым ворсистым мехом. Зацепив трехпалой ладонью сушеную ногу долгонога, которая скупо висела вверху на тесьме, он и ту быстро проглотил, казалось даже не жуя. Старик успокоился, отдышавшись, он вновь сел на свой плетёный коврик, кладя руки на колени, а веки вновь смыкая, позволяя легкому и тихому мычанию перейти в песнь хвалы духам, он вновь просил дать ему совет, но почему-то вместо совета духи вновь послали ему картинку из прошлого…
Ан’Ши уже был готов сменить гонку Му'Ши, он уже алыми лучами освещал каменистую почву Степей , пять фигурок разного роста двигались где-то там, вдалеке, прямо по среди угнетающего собой пейзажа. Впереди шел статный, высокий, мускулистый таурен, он гордо нёс на спине большой тотем, и увесистый мешок на плече, за ним следовала тауренша, с парочкой корзинок, а в конце еле перебирали копытцами три телёнка. Ведущий то и дело опускался на колени, разбирая на пыльной дороге углублённые следы копыт, он уверенно пытался догнать тех, незнакомых тауренов, что ушли далеко вперёд, лишь надежда на спасение семьи давала ему сил идти дальше. Вот, Ан’Ши уже совсем закатился за горизонт, и Му’Ша своей половинкой озарила степи. Идти было легче, воздух стал влажным и прохладным, но громкие кличи и ржание нарушили тишину покрывающей ночи, стуки копыт, которые терзали почву послышались позади.
- Агетта, отведи детей подальше – послышался усталый, тяжелый и басистый голос таурена, что вёл семью. Он положил мешок на землю, снимая тотем с ремней, и ставя тот перед собой. Он знал кто преследует их. Тауренша взяла детей за руку, отводя за спину мужа.
- Мать-земля, помоги же мне и в этот раз, не оставь же детей своих в беде – прошептал он, в его голосе не было страха, он знал – предки и Богиня с ним.
Вдалеке показались три быстро приближающихся силуэта. Стук копыт словно барабаны войны исходил от них. Кентавры, да они поднялись из самых тёмных уголков, дабы терзать под своими копытами Мать-землю и убивать её детей. Габу зажал огромный тотем двумя руками, закидывая тот на плечё. Он стоял гордо, не взирая на то, с какой скоростью неслись на них кентавры. Расстояние между противниками уменьшилось до десяти шагов. Громкий рык таурена раздался оглушающе, и дезориентируя противников, огромный тотем слетел с плеча, ударяясь обухом о почву. Волна, которая образовалась от удара направилась прямиком на кентавров, вздымая куски земли, и сбивая противников с ног, а тотем засветился, вырисовывая очертания множества рун таур-ахэ, что были нанесены на него. Тотем светился так ярко, что, казалось солнце поднялось обратно, и озаряло лучом только таурена. Противники быстро поднялись. Первый кентавр напал с копьем, но тут же отлетел на примерно пол десятка метров назад, получив удар огромным оружием, второй кентавр был сбит с ног, а после на его голову приземлился обух оружия таурена, раздавливая ту, и обагряя землю кровью, но Габу взвыл от боли, когда в его бок впились стрелы, одна за одной выпущенные из арбалета кентавра, он ринулся на противника, тараня того головой, и пробивал рогами грудь, а после, тотем приземлился на его рёбра, с хрустом переламывая те. Кентавр, что был выбит из боя первым очухался, и метнул копье в таурена, оно пронзило его плечё, но тот, инстинктивно был готов умереть, лишь бы сохранить в живых семью, и раскрутившись метнул тотем в противника. Огромное бревно ударилось об кентавра, вновь откидывая того, и выводя из боя. Всё затихло. Дети лишь изредка всхлипывали, и шмыгали носами, они плакали, видя как отец сражается. Таурен упал на колени, падая после грудью на землю. Вокруг лежали умершие тела кентавров. Агетта тут же подбежала к мужу, осматривая раны того.
- Бэрн-Ан, Бэрн-Ши, сделайте палатку, живо, Нагэ’Ата, дай воды отцу. – Тауренша заботливо подняла тяжелую голову таурена и положила ту на свои колени, а после, резко выдернула стрелы, что торчали из бока. Ладони заботливо легли на рану в ноге, оставленную копьем. Она могла излечить, но Ан’Ши уже убежал от сестры, и сил на исцеление взять ей было неоткуда .
Сыновья уже расставили палатку, дочь принесла воды, а Мать медленно потащила мужа в палатку, телята бросились помогать, и медленно они затащили огромное тело Габу внутрь…
Бэрн-Ан всю ночь молился Мать-земле за спасение отца, он уже многое знал о своей старшей матери, дети лежали прижавшись друг к другу в углу палатки, все они сейчас молились о том, чтобы душа Габу не отправилась к предкам на всегда. Бэрн и не заметил, как веки словно наполненные песком сомкнулись, погружая того в сон…
Ребёнок проснулся от стука копыт, что раздались где-то снаружи палатки, все вокруг ещё спали, Мальчик решил, что вновь вернулись кентавры, да, тогда он крепко, даже железно решил выйти, и во чтобы то ни стало не подпустить врага к родственникам. Телёнок вылез из палатки и застыл в изумлении. Вокруг их временной хижины стояли кругом Шу’хало, много, столько он ещё никогда не видел, впереди, прямо перед ним стоял большой таурен с почти таким же тотемом как и у отца на спине. Старый бык наклонился к мальчику, и потрепал того по голове своей большой ладонью.
- Не бойся меня, дитя. Моё имя – Кэрн Кровавое копыто, а это – он указал на стоящих вокруг тауренов – Моё племя, эти кентавры напали на вас недавно? Ты один? Или в типии есть кто-то ещё? – Кэрн ждал ответа, но мальчик был в изумлении, на Бэрн-Ана напала внезапная немота, тогда за спиной телёнка послышался женский голос.
- Мы шли за вами почти целый сезон и никак не могли догнать, Габу вёл нас, но после последней битвы он тяжело ранен. Вы поможете нам?
- Конечно, сестра, мы поможем вам, целители осмотрят твоего мужа – он указал на палатку, и пара тауренов подошли к ней, снимая ткань с палок, и огаляя тело раненого таурена, и лежащих комками телят, что уютно спали. Кэрн приятно улыбнулся, завидев ещё молодняк, сейчас не лучшие времена для тауренов, и подрастающее поколение станет надежной опорой в будущем.
Бэрн-Ана же переполняла радость, ведь теперь уже ничего не страшно , да, он знал, что и его родное племя Небесных охотников вновь присоединится к ним, он просто знал, сам не понимая почему.
Глава вторая.
Совет у духов, является жизнью?
Бэрн-Ан уже подрос, окреп, возмужал, его копыта теперь уже звонко стукали о камешки, его грива уже не пушок, а длинная и роскошная. Отец жив и здоров, да, наверное это было для него счастьем, но его все время что-то угнетало и предостерегало, он знал, что не может быть всё так хорошо, вновь просто знал. И события не заставили себя ждать, в один из дней Мать-земли случилось крупное нападение кентавров на поселение Кровавого копыта. Было убито много тауренов, много детей похищено в их числе был и сын вождя – Бэйн. Вожд был опечален этим событием, он стал не похож сам на себя, перестал слушать духов, перестал воздавать почтения богине, многие из воинов желали помочь, но в ответ слышали отказ, никто не смел спорить с решением вождя. В эти дни Бэрн-Ан начал слышать шепот, не тот шепот, что был ранее, когда племя собиралось на ритуалы праздников и воздаяний, а какой-то иной, подсказывающий, но настолько непонятный и неразборчивый, что таурен в скором времени перестал его замечать, хотя понимал, что не зря он звучит в его ушах. Через пару оборотов гонки сестры и брата в поселение явились зеленокожие, они прибыли издалека, по рассказам, их кноха разбились о скалы. Их вождь пообещал вернуть украденных детей в племя, даже не смотря на убеждения Кэрна в том, что кентавры убивают и съедают пленников. Зеленокожие звали себя орками. Несколько тауренов из племени всё же последовали за орками, и Бэрн-Ан, повинуясь какому-то непреодолимому зову последовал за ними. На то время, Бэрн имел сделанное собственноручно охотничье копье, он уже прошел посвящение, первую охоту, и имел право самостоятельно охотиться. На их пути то и дело встречались трупы тауренов, они двигались вперёд, пока не столкнулись с кентаврами. Орки на удивление яростно, с криками сражались, они знали честь в битве, совсем как братья Бэрна, умелая тактика боя, да, Бэрн понемногу начал восхищаться этими могучими воинами, но огорчался тем, что лишь воины были в рядах зеленокожих. Впереди их ждала небольшая типитти. Она была цела, необычно, что кентавры обошли её стороной. Над входом висел небольшой тотем с изображением птицы, именно такой какие вешали небесным охотникам во время совершеннолетия. В типитти никого не было, Бэрн очень опечалился, надежда, встретить кого-то из староверов его племени вновь угасла, хотя, ему казалось, что хижина не пустая, как будто кто-то не желал чтобы его увидели. Медленно, но верно они продвигались по ущелью, то и дело сталкиваясь с силами противника, пока не подошли к каменной стене.
Грады стрел посыпались в сторону армии орков, будто отточено ранее, орки-щитоносцы вышли вперёд, закрывая братьев, шаг за шагом, уверенно они продвигались вперёд, к стене. Молодой таурен старался показать себя в бою, хоть и был молод, а потому продвигался вперёд, но послышались крики позади, орки тащили бревно, прямо к воротам, с разгону, они в один удар сломили ветхие врата, и те рухнули, воины с криками на непонятном языке ворвались внутрь, Бэрн-Ан был примерно в третьей волне. Он взял копье обеими руками, и выискивал в толпе противника, но он пришел откуда не ждали, сзади послышался громкий топок копыт и рычание. Таурен спешно обернулся и увидел перед собой кентавра, огромного, злобного, он размахивал своим топором прямо перед молодым воином. Ведь вот он, представитель тех, кто принёс столько бед таурену, тот, кого он жаждал убить в честном поединке, но шепот послышался в ушах таурена с новой силой, рогатый на время отвлёкся, выставив перед собой копье, он вспомнил что говорил отец перед боем, и прошептал еле слышно:
- Мать-земля, помоги мне, духи защитите в бою – закончив, он почувствовал, как страх покидает его, уверенно сжав древко копья, рогач метнулся на противника, метясь наконечником копья в грудь того, и…протыкая его. Чёрная кровь окатила лицо Бэрна, но кентавр даже и не подумал падать, топор полетел вниз, к счастью таурен успел вынуть копье, от чего отлетел слегка назад откатился. Топор угодил и воткнулся в землю с боку таурена. Бэрн взревел, поднимаясь и протыкая кентавра в живот, теперь наконечник копья глубоко вошел в тело противника, тот выронил топор на землю, и покачнувшись повалился вниз. Вокруг слышались боевые кличи орков и кентавров, таурен гордо вынул копье из пуза противника, обернувшись по сторонам, он уловил взглядом орка, который отбивался от двух кентавров, орк кричал и рычал на противника, таурен тут же подлетел, встав плечом к плечу с орком, встречая противника грудь на грудь так, как учил отец. Орк перевёл взгляд на равного с ним ростом рогатого, и что-то проревев кинулся на кентавра, таурен, уже будучи попробовавшим первую кровь выкрикнул то, что кричат старшие братья:
- За Калимдор, да помогут мне духи, с нами Мать-земля! – наконечник копья скрестился к мечём кентавра, они оба сопели, стараясь подавить друг друга, таурен отошел назад, позволяя кентавру пройти ближе, и описав полукруг резанул кентавра по ногам кончиком копья. Противник покосился вперёд, таки поранив таурена мечом, кентавр полосонул Бэрна по руке, а после упал, дергаясь, в попытках встать. Бэрнан яростно задрал копье над головой, готовясь добить лежачего на земле кентавра, но шепот с новой силой надавил на перепонки, Бэрн-Ан встряхнул головой, отходя от ярости боя, он увидел глаза кентавра, в ни был страх, обычный животный страх. Обернувшись, таурен заметил, что всё уже поутихло, лишь крики раненых раздавались по разным сторонам поля брани, орки поднимали своих, тех, кто выжил, а вождь зеленокожих уже вёл несколько тауренов к выходу, среди них был и сын вождя. Бэрн-Ан теперь уже не мог не думать о шепоте в разуме, он знал, что это всё не игра воображения, и не случайности.
Армия орков с немногочисленными тауренами возвращалась в племя, при приходе в поселение, Бэрн-Ан тут же поспешил в типпи, чтобы сказать родным, что он жив. Вождь же отвёл Бэйна к отцу. Великий праздник и пир был вечером, теперь, когда орки совершили такой подвиг они стали почитаемы в племени. Вождь зелёных пообещал избавить тауренов и дать им свою собственную землю. После, примерно через семь оборотов гонки брата и сестры великий народ Шу’Хало присоединился к зеленокожим, они называли свой союз Ордой, Кэрн послал гонцов во все племена тауренов, чтобы донести предложение вступить в союз племён, теперь уже Орды. Множество племён приняли предложение, в их числе было и родное племя Бэрн-Ана Небесные охотники, а когда дети земли увидели свой новый дом – возрадовались, ибо не было для них лучше места, чем эти прекрасные плато Мулгора, и не было крепости для защиты лучше, чем их новая столица Громовой Утёс.
Глава третья.
Духи желают продолжить сказ.
Прошло много сезонов, и Бэрн-Ан стал совсем неузнаваемым, за то время, что он пробыл с родным племенем он многому научился, и нашел ответы на вопросы о таинственном шепоте в своём разуме, эти ответы дал наставник – Хаон Кривой Рог. Он рассказал молодому таурену о том, что многие из сынов Мать-земли одарены возможностью слышать, видеть и говорить с великим предками и духами стихий, вот и сейчас они сидят у костра в лунной тиши, будучи расслабленными под воздействием разных дымлистых трав.
- Помни, Бэрн-Ан, что духи всегда наблюдают из мира предков будь ты в битве или же за сбором трав, если ты обратишься к ним, то твой разум должен был чист от пагубных мыслей. А душа светла, словно утренний свет Ан’Ши, и тогда духи ответят тебе, дадут совет. То, чему я тебя учу не может быть направлено против братьев, но и для их защиты должно быть направлено с расстановкой, никогда не нужно спешить, время отмерено нам в наше распоряжение. Когда же я окажусь в мире предков, то знай, что я стану твоим покровителем, и всегда помогу тебе советом, ты перенимешь мои одеяния и все знания как я когда-то от своего наставника, так было всегда, так завещали предки, и никогда, слышишь, никогда нельзя нарушать заветы. И ты, мой ученик должен будешь поступить так же, ты сам поймёшь, когда выберешь себе именно того ученика, которому отдашь все знания, что имеешь.
Бэрн-Ан сидел и вникал в каждое слово наставника, так было день за днём, уроки были похожи на какой-то длинный ритуал, всегда было что-то новое, а тот момент, когда они с наставником впервые отправились странствовать душами, он был восхитителен, эта лёгкость, это ощущения близости духов и ласкающие ветра мира предков, он хотел остаться в этом мире дольше, но рука наставника потянула его обратно к телу, потому что в первый раз есть шанс не вернутся обратно.
- Помни, Бэрн-Ан, что кого бы ты не увидел, гром то, али огонь, помни, что это твои старшие братья, они помогут тебе всегда, когда нужна будет помощь. Обратись к ним как должное к брату, никогда не смей повиливать или указывать, иначе последствия могут быть плачевны. Ты должен всегда прислушиваться к шепоту духов, наречие духов ты уже немого знаешь, если ты можешь, то старайся всегда поддерживать духовную связь. Чтобы усилить её, ты должен изготовить амулет, который будет служить ключом к дверям мира предков, будь то тотем, или просто ожерелье – не важно, главное, чтобы ты получил благословение духов.
И вот пришло время Бэрн-Ану изготовить тот самый ключ, о котором говорил наставник. Он знал, что должен сделать всё сам, что должен, впервые самостоятельно обратится к духами. Молодой адепт ушел глубоко в равнины Мулгора, выискивая сам не зная что, но тут он наткнулся на ручей, он наклонился, дабы набрать в бурдюк воды, и заприметил проплывающее мимо бревно, именно тогда он понял, что это именно оно. Трёхпалая рука вытащила бревно, отличное дерево, видно обломанное во время недавней грозы. Ловкие пальцы тут же вынули костяной нож, и незамедлительно начали аккуратно вырезать руны. Он писал не гордые письмена, но писал не стихи, он писал имена Отца, Матери, имя наставника, имя сестры, там же было упомянуто имя Кэрна, письмена шли от души, именно искренне заслужившие доверие и теплые чувства имена. Закончив, Бэрн заметил, как на стволе тотемчика, что был уменьшенной копией главного тотема в Громовом утёсе, совсем не осталось места. Тогда, Бэрн проковырял дырочку, и пропустил тесьмовую нить, закрепив амулет на запястье. Адепт гордо представил наставнику получившийся предмет, и услышав в ответ похвалу ещё больше возрадовался и возгордился работой.
Шли годы, тянулись сезоны, Ан’Ши Всё так же гонялся по небосклону на Му’Шей, знания Бэрна росли, но и наставник неисправно старел, его грива седела, его рога покрывались коростами, ходил он всё медленнее, пока наконец не пришел день того разговора…
- Ах, Бэрн-Ан Ты пришел, садись рядом – наставник прихлопнул кисточкой хвоста по земле рядом, приглашая ученика присесть.
- Хорошо, учитель – Бэрн присел рядом, ожидая очередного урока.
- Хм, мой ученик, ты уже многое познал, почтив сё, что я успел тебе рассказать, но пришло моё время занять место в мире духов – он сделал паузу, мешкая и подбирая слова.
- Как? Подожди, ты же не можешь вот так быстро, я же ещё многого не знаю… - перебил он старика, с ноткой испуга в голосе.
- Ты знаешь достаточно для продолжения своего собственного пути, Бэрн-Ан, я готовил тебя к этому – он кивнул назад, в ящик, который был плотно накрыт брезентом – Там лежат одеяния Десяти Бурь, как я и обещал, теперь ты владелец знаний и силы.. И именно сегодня я Хаон Кривой Рог, при свидетельстве духов предков и стихий нарекаю тебя Бэрн-Аном Бродячим с духами. Носи своё имя гордо, шаман племени Небесных охотников, и да не дрогнешь ты словом в прошении защиты, и да не пересилит тебя страх, при встрече врага, и да придет с тобой мудрость предков . Храни же их заветы, как хранил я, передай же знания, как передал я – закончив свою лепту, старик не дожидаясь ответа поднялся, медленно удаляясь от ученика.
- Я с гордостью понесу знания во благо союзников и на страх недругов, учитель. – проговорил таурен, в этот момент по его ворсистой морде скатилась горькая слеза, в этот момент он поклялся, что выполнит заветы предначертанные, что не оскорбит учителя ошибками.
Бэрн-Ан долго сидел и глядел вдаль, а после медленно встал, направляясь к ящику Его не особо интересовали эти доспехи, ведь ими не заменишь мудрого наставника. Вернувшись домой он рассказал племени о случившемся, слухи быстро разошлись во все племена.
И вновь время отмеренное предками тянулось, своей песчаной чередой, а Бэрн-Ан так и не вскрыл ящик с одеяниями Десяти бурь. Пришли времена войны, и пришел зов по добровольному набору на защиту исследователей, и открытия новых территорий. Бледнокожие из-за далёкого моря нападали на орков, перерезая тех, и давя количеством. Бэрн-Ан прибыл на зов, прибыл для защиты Орды, той, которой обязан жизни племён. Большой Город воинов – Оргриммар был представлен глазам таурена. Город был полон шумов, криков, тарахтелок зелёных существ, кое-где ещё шла постройка зданий. Шаман завидел сородича в красной накидке, он подошел к нему с вопросом:
- Нэче, пав – поприветствовал он брата, воздав руку к нему – Я пришел на зов для защиты Орды, но я тут впервые…
- А-а-а, брат из Громового Утёса? Ты по адресу, мы как раз вскоре отплываем на подкрепление, будь готов к предстоящим трудностям, брат – он будто отговаривающим тоном проговорил Бэрну и поманил за собой.
Шаман последовал за братом, прямиком к высокой башне, а после, уже с отрядом добровольцев и опытных вояк они отправились к морю, там, всё было ещё более шумно, всё торопились и вопили, он уже и не узнавал тех орков. С которыми дрался плечом к плечу когда-то степях. Медленно поднимаясь по деревянному трапу на корабль, таурен вновь оглянулся, стараясь понять куда же то он попал. Бэрн поставил ящик с одеяниями Десяти бурь возле борта, и сам сел рядом. Огромные аппараты погрузили на борт катапульту, и после трап был убрал, а весла фрегата начали взмахивать словно крылья бабочки, отводя корабль от берега. Рогач чувствовал себя неуютно на этом судне. Тут было тесно, плохо пахло, да и не было ни одного брата. Ан’Ши три раза убежал от сестры, прежде чем кто-то из орков закричал:
- Земля! Готовьтесь, Сыны орды! Готовьтесь!
Бэрнан не понял, к чему готовиться, но поднявшись, он завидел впереди множество таких же фрегатов, уже стоящих у берега, костры горели на пляже. В скорее, и фрегат таурена причалил к берегу. Именно тут Бэрн-Ан понял, что пора примерить одеяния десяти бурь, он спустился вниз к трюму, раскрыл ящик. В нём лежал килт из ткани и прослойки кольчуги, а так же два больших наплечника в форме голов волков. Одеяния по размеру заняли места на теле таурена и он уже выйдя на верх гордо поднял голову.
- Эй, а ты чего встал? Где твоё оружие? – вскрикнул орк, что остался один на палубе – Ай, на вот, держи, у тебя силёнок полно, помашешь на славу! – он кинул Бэрнану палицу, прямо в него. Таурен поймал оружие, взвесив его, он не знал как обращаться с этим, а потому на вскидку зацепил палицу за кушак. Выйдя на сушу, Бэрнан увидел где-то вдалеке того самого вождя, который прибыл тогда в его племя, таурен было хотел подойти и поздороваться, как кто-то скомандовал строиться, и вояки закипишили, делая длинный строй. Там были все Троли, таурены, орки.
- Сыны Орды! Вы здесь чтобы защитить свою родину, Альянс напал на нас вопреки всем договорам, мы прибыли не бездумно убивать, мы прибыли, чтобы создать безопасное будущее для нас и наших потомков. Пусть же познает враг гнев Орды! Лок’Тар Огар! – проревел вождь, а в ответ весь этот огромный строй проревел:
- Лок’Тар Огар! - Лок’Тар Огар! - Лок’Тар Огар!
- Вперёд сыны орды, и пусть не видит Враг страха в наших глазах, ибо духи с нами, братья! – орк поднял руку с молотом вверх, и пришпорив волка поскакал вперёд к крепости. Катапульты начали закидывать ворота острога врага раскалёнными снарядами, создавая проходы для воинов.
Бэрнан бежал, стараясь поспеть за всеми, как только он поравнялся с горящими пробитыми воротами, то увидел впереди себя противника. Маленькие, чуть ниже, меньше орка железные люди. Они тоже что-то кричали, занимая позиции на баррикадах, орки кричали в своём духе, а когда они поравнялись с противником, то началось кровавое месиво. Лязг металла, крики боли, крики ярости – всё перемешалось тогда. Бэрнан не хотел, чтобы кто-то посчитал его трусом и старался как можно быстрее решиться на то, чтобы ринуться в бой, но крики и стоны раненых под копытами не давали сойти с места, он не хотел перепрыгивать или наступать на них, а потому наклонялся к каждому осматривая раны.
- М-м-м, все не так, не так плохо как кажется - буркнул рогатый, улыбнувшись лежащему орку - Мать-земля, пусть же твоё благословение явит и поможет нуждающемуся, пусть же боль покинет тело, пусть же прекратятся муки брата – он набрал горсть земли, и зажав в руках повторял прошение он делал это впервые на гуманоидах. Руки как обычно медленно наполнялись теплом, а земля превращалась в зеленоватую жижу, которую шаман распластал по ранами лежащих, он не залечивал их полностью, просто не мог. Лишь кровотечение останавливал и боль снимал. Когда же с ранеными он всё-таки закончил, то заметил, что первый рубеж прорван, но постарался нагнать остальных, тем более, что остальными ранеными уже занимались тролли-знахари: «Они то уж получше помогут, потерпите, братья » - подумал про себя таурен, врываясь в толпу, и откидывая плечом несколько Тераморцев, которые навалились гурьбой на орка. Шаман прошептал прошение силы земли, и стукнул палицей о песок, как и учил наставник, палица наполнилась силой камнедробителя, и вспыхнула коричневым свечением, прокручивая вокруг себя небольшие кусочки камней, шаман старался продержать натиск Тераморцев как можно дольше пока не прибудет подкрепление, он разбивал голову людишек словно орехи, и сминал под мощными копытами тех, что падали вниз. Бэрн пробирался вперёд, а за ним и другие, покуда впереди не показались казармы Тераморцев. Казармы были зачищены, а Орда плотно укрепилась в них, чтобы ожидать прибытия остальных.
Шли уже третьи сутки осады. Орда пробивалась всё дальше вглубь, пока не достигла замка, прикатили таран, и двери замка начали вышибать. Когда же дверной проём был все расступились и внутрь прошел Тралл, а в след за ним и остальные. Вождь и Бледнокожий, именующий себя Адмиралом не долго выясняли что-то, в итоге, Орк убил предводителя бледнокожих.
- Наконец-то это кровопролитие закончено, ох, духи, дайте мне сил забыть всё это – Бэрн прошептал сам себе, когда войска Орды уже возвращались к фрегатам…
Рогача ещё долго отпаивали медовухой после всего, что он видел, но это уже другая история.
Глава четвёртая.
Странник или "Ula-la-la in Horde"
Прошло почти шесть сезонов с тех пор, как Войска Орды явилось обратно в столицу уже прошло, таурен освоился, он думал о возвращении домой, но недавняя тяга к тому. Чтобы посмотреть мир появилась и звала его вперёд. Таурен уже с присущей гордостью носил одеяния десяти бурь, с каждым днём после медитации его связь с духами усиливалась, он делал всё так, как обучал его наставник, старался не допускать ошибок. Волей духов или же случаем судьбы, повинуясь тягой к странствиям, шамана занесло в совсем чужие земли, туда, откуда приплыли когда-то орки. Судно привезло его и гарнизон орков в Лагерь на берегу джунглей. Гром’Гол. Окруженный частоколом, лагерь только-только просыпался после ночи. Шаман медленно вошел в ворота лагеря, оглядываясь, он заприметил костёр, который был кстати, ибо в этих местах было очень сыро и прохладно, таурен подошел к огниву и присел на брёвнышко, оглядывая как орки и тролли строятся, рычать друг на друга, он по прежнему не понимал, почему всё так изменил со времён первой встречи. Таурен сидел, глядя на танцующие язычки пламени брата-огня, и тут где-то внутри, там глубоко что-то обожглось, стало пахнуть гнилью. Таурен обернулся по сторонам в поисках источника или того, что заставляет это недомогание внутри продолжаться
- Добрый день, я вам не мешаю? – послышался женский голосок откуда-то снизу
Статный таурен поглядел вниз, там сидела маленькая, почти как тераморцы бледная и ушастая женщина – эльфийка, как позже он узнал
- Нет, не особо – он постарался скрыть недомогание и вонь, что исходила от неё, та вонь, про которую учитель мало рассказывал – скверна.
- Меня зовут Кериала – он протянула маленькую ручку таурену – а вас как? М?
Таруен мешкался, скорее привыкая к этому запаху. Он не хотел конфликта на новом месте, а потому скорее неуклюже пожал руку со словами – Моё Имя Бэрн-Ан Бродячий с душами.
- Эй, эй. Турахо-мон-та, твоя чего сидеть тут? М? Разве твоя не знать, что воин-та по казарма разойтись, твоей особый приглашений? – послышался громкий голос позади, обернувшись Бэрн оценил взглядом тролля, увешанного латами, разными побрякушками .
- Нэче аункато, пав, я здесь не как воин, я здесь как странник, на время. – проговорил он медленно и размеренно, стараясь, чтобы тролль вникнул в слова.
- Кха, ещё один ведун Лоа? Ога твоя одежда выдавать – тролль оглядел мерцающие одеяния духов, что были на шамане – Как твой звать?
- Моё имя Бэрн-Ан Бродячий с душами. – шаману было не по себе от прямых взглядов из под рашки тролля, к тому же, так часто произносить своё имя ему тоже не нравилось.
- Ага, моя звать Торджон, моя быть сержанта – тролль загоготал, завидя как таурен нервничает – твоя не бойся, не-а. Наша ещё долго быть тут, ога, твоя может оставайся, Бродячий с Лоа нам всегда быть кстати, ога-ога. – закончив фразу тролль развернулся. Уходя по своим делам.
Начался дождь. Жгучая вонь куда-то пропала, рогач заметил, что эльфийки рядом уже нет, он облегчённо вздохнул, переводя глаза вверх, и глядя на капли дождя, которые с разгона врезались в него
– Когда идёт дождь, то это духи оплакивая смывают наши грехи.
- прошептал он уверяя себя. Ещё немного посидев, и дождавшись, когда костёр потухнет, медленно перебирая копыта Бэрн отправился в башню-таверну, там он видел ещё несколько свободных гамаков. Расположившись на коврике внизу, ибо гамак уж очень хлипко выглядел, таурен сел, оперевшись на стену и заснул….
- Эй, эй, твоя чего так храпеть? М? Мо-о-он – таурен проснулся от того, что незнакомый тролль трёс его – Твоя просыпайся, ога, нечего спать днём.
Бэрн-Ан медленно встал, подойдя к кадке с водой и умылся, ещё сонными глазами оглядывая лучики солнца, которые шли из дверного проёма. Медленно выйдя из таверны, таурен оглянулся, в лагере как обычно было построение. Рогач решил не мешать воякам, и собрав котомку покинул лагерь. Он шел по приятной дороге, почва была мягкая и приятная для шага, тишина, и лишь звуки природы, да, он давно не слышал этого. Шаг за Шагом дорога вырастала, открывая новые пейзажи зарослей, через некоторое время, шаман выбрел на пляж, красивый вид моря, таурен давно , ещё с утра хотел помедитировать. И вот он уселся поудобнее, лицом к солнцу, спиной к джунглям. Маленький уголёк он вынул из-за пазухи , и собрав хворост прошептал
- Спящий брат-огня, проснись и дай тепло, дай согрев и свет – с этими словами уголёк начал накаляться, всё больше отдавая краснотой и обжигая руку таурена, рогач поклал уголёк в кучку хвороста, и через некоторое время уже горел небольшой костерок. В огниво рогач бросил щепотку дурманящих трав, и уже начал вдыхать сладкий дымок.
- И новь, великие духи предков, и духи стихий я обращаюсь как вам, чтобы вы дали новые силы и предостерегли в опасности – его голос эхом разносился по уголкам мира духов, он чувствовал, как дурманящая трава затуманивает смертный разум, и душа медленно покидает оболочку, ещё мгновение. И Бэрн уже уцепился трехпалой ладонью за внешние ветра мира предков, они уносили его далеко, лаская своим шепотом и одаряя щедрым теплом. Множество духов вокруг, но нет того, кого он пытался найти всё это время, нет наставника, как он не старался, но духа этого старого быка не приходило ни на зов, ни на просьбы в ответе. Вдруг, ветер мира предков поменял своё направление, Бэрн-Ан увидел, как где-то внизу горит пламя, маленькие бледнокожие, такие как та в лагере, да. Это они, они бегают, их канохэ разбит о берег, им страшно. Множество мертвых тел, кровь, боль, Бэрн не мог смотреть на это, но поток ветра предков как будто назло остановился, да, духи что-то ждали от шамана, принятия решения возможно? Ветер предков внезапно рванул куда-то, а после выкинул дух шамана в его смертное тело. Таурен очнулся и поглядел вперёд, там, вдалеке горели костры, на маленькой земле, может это и есть то место, которое он видел? Таурен спешно добрёл до Гром’Гола и выпросив малый канохэ поплыл в сторону тех огней вдалеке, поначалу огоньки были совсем маленькими, размытыми, силы покидали таурена, он вышел уже почти в открытое море, но неустанно приближался к малой земле. И вот, стук днища канохэ о берег, и шаман медленно выходит, ступая копытами ан песок. Он направляется прямиком к уже потухшим огням, которые лишь изредка вспыхивают и дымят. По мере приближения таурена к лагерю эльфов он чуял ту вонь, что была в лагере Орды, но теперь она более сильна, но вполне терпима. Таурен подошел к палаточному лагерю ушастых, на него тут же обратил внимание один черноволосый, быстрый эльф.
- Как ты тут оказался? Ты местный? Тут есть ещё кто-то? – тараторил без умолку эльф, и размахивал своим тоненьким мечём перед носом таурена, напоминал глупого мальчишку с прутом.
- Я сам оказался тут недавно, духи занесли меня, да-да – Бэрн-АН был возмущён такими действиями эльфа, и после этого они хотели помощь? Рогач решил, что не будет раньше времени лезть, может ушастые и сами справятся. Он отошел от лагеря ушастиков, приметив удобное местечко на холме, там он и жил последующее время, вонь от магии не так сильно чувствовалась там. Шу’Хало всегда скучал по дому, по родным, он крепко на крепко верил, что когда-нибудь вернётся, но не скоро…
Мои мысли — вода, что несет меня вдаль,
Привлекая прозрачностью и глубиной.
Мои чувства – пожар, что калит духа сталь,
Освещающий мой путь огонь.
Поймав тональность ветра с пульсацией земли,
Я посвящаю песни тебе, моя стихия жизнь.
Моя память – земля, чьи богаты недра
Драгоценной рудой и бесценной породой,
Моя вольность – сшибающие с ног ветра,
Но лишь сила корней мне дает стоять твердо.
Поймав тональность ветра с пульсацией земли,
Я посвящаю песни тебе, моя стихия жизнь.
Моя вера – в гармонии этих стихий,
Моя сила – в верности этой природе,
Моя любовь, моя ненависть – это стихи,
Моя искренность в них – это моя свобода.
Поймав тональность ветра с пульсацией земли,
Я посвящаю песни тебе, моя стихия жизнь.
Время тянуло свою нить, таурен пребывал среди эльфов, некоторые из них казались куда сносными, нежели другие их представители, многие спрашивали совета Бэрна. Однажды их посетил гостья, хм, точнее гостья, троллиха, её. обессиленную прибило к берегу приливом, Бэрн первым заметил её, он вытащил синекожую на берег, распластав на спине, к тому времени она уже очухалась, зарычала, но после утихла, поняв, что таурен хотел лишь помочь. Позднее и эльфы понабежали, они не радовали троллиху, это было видно по манере поведения… Когда таурен был отлучён на охоту, случилось страшное. Звуки барабанов войны слышались приближаясь с воды к берегу, троллиха привела за собой множество воинов Гурубаши, которые напали на эльфов. Бэрн помчался на звуки войны, по пути встретив эльфа, рогач сжалился над просьбой о помощи, он предоставил лодку эльфу. И сказал взять с собой как можно больше уцелевших, ждать его на большой земле, сам же на плоту отправился на перерез к Гром’Голлу. Приплыв в лагерь Орды, Бэрн-Ан отыскал Торджона, таурен объяснил ситуацию, и получив добро привести ушастых в поселение Орды отправился вдоль берега, с надеждой найти тех, кого привёз за собой эльф.
После долгих поисков, Бэрн-Ан набрёл на эльфов. Их было не много, всгео трое. Таурен опечалился, столь не многочисленным количеством спасённых, но так было нужно. Когда же рогатый привёл спасённых в лагерь, к нему подошел тролль, не знакомый, увешанный многочисленными регалиями, черепками, в двумя загнутыми лезвиями, креплённых за спиной.
- М-м-м, турахо-мон-та, моя поражен твоей добродушность, ога-ога, не часто встречать таких как ты. Как твоя имя?
- Я Бэрн-Ан Бродячий с душами. – отрезал он уставшим голосом, рогатый действительно устал, нов сё же не отказал троллю в разговоре.
- Моя рад знакомись, моя Майлику Порванное ухо, мон, и твоя показать себя с лучший сторон, да-да, наш нужен такие как ты, я хочу, чтобы рогатый мон остался с нами – тролль старался более понятно и доходчиво объяснять таурену, но всё же ломаный акцент давал искривление во фразах.
- Я тоже рад знакомству, пав – Бэрн замешкался, он хотел было отправляться домой, в родные земли, но наставник всегда учил, что нельзя бежать от просьб, а потому шаман согласился. Так началась его жизнь. Жизнь с Армией Орды. Жизнь, которая таила в себе много нового и неизведанного.
Глава пятая.
Орда. Павший Молот.
Третий год вместе с Армией Орды помахал ладонью, оставшись за плечами. Таурен сдружился с местными солдатами, но особенно общий язык он нашел с Майлику, они часто общались, и спорили, тролль уверенно доказывал правоту своих духов, Бэрн же уверял, что все духи едины, и нет различия в именах. Тернистая долина к тому времени была полностью исследована Ордой, и большая её часть была отмечена как владения Новой Орды. Наступил день, когда пришел приказ о передислокации большей части войск Орды Гром’Голла в Нагорье Арати. Таурен не мог не последовать за всеми, он хотел принести как можно больше помощи, и потому первым же цепеллином улетел с Майлику и отрядом Торджона. Рогатый впервые летел на эдакой громыхающей штуковине, легкий страх окутывал, когда мелкие зелёные недоорки кричали что-то внизу, всё же через долгое время войска прибыли в прекрасные плато, они чем-то напоминали Бэрну Мулгор, такие же зелёные, казалось где-то нетронутые. И шепот духов был так же силён и чист в этих землях. Цеппелин прибыл в большой лагерь Орды – павший молот, всё разгрузились и вновь, уже привычный шум воцарился вокруг тихони-таурена. Вот уже почти сезон минул с тех пор, как таурен обжился в новых землях, он привык, и исследовал большую часть прилегающих к лагерю территорий. Наступил день первого массового выхода, наверное боевого, по слухам нужно было проверить сведения о военных действий местных огров. Большая армада орков, тауренов, немертвых выдвинулась после пришедших разведчиков. Впереди шагали боевым маршем щитоносцы, а позади и остальные, Бэрн искал в толпе Майлику. Он хотел убедится, что он с ними, дабы не потерять его в бою, если он начнётся. На развилке войска разделились, одна половина пошла на юг, другая на север. Примерно через час после развилки Бэрн-Ан услышал раскаты боевого рога огров, он и раньше слышал его в Тернистой долине, он уже знал, что этот звук не предвещает ничего хорошего. Сверху, на холме показалась стена огрмных, разномастных огров, они без промедлений понеслись вниз на войска Орды. Линия щитоносцев перестроилась на оборону, лучники после команды дали первый залп стрел, который не слишком уменьшил количество нападающих. Послышался первый удар молота о щит орка, а после сражение в первых рядах уже кипело во всю. Бэрн-Ан оставил попытки найти в поле Майлику, видно тролль ушел с другой частью войск, да и поздно уже было, впереди виднелся огр, который со всей своей скоростью нёсся на таурена. Бэрнан перекрутил палицу на запястье, его мощная лапа сжала рукоять оружия.
- Духи с нами, пав. - - лишь успел прошептать, прежде чем размах оружия нанёс удар по груди огра. Противник пошатнулся, и дубиной ударил рогача в бочину, удар был сильнее, чем ожидалось, таурен покачнулся и чуть не завалился на бок.
- С нами Мать-земля! – он прорычал и пригнувшись на колено ударил тяжелой палицей оземь, дав оружию вобрать силу камнедробителя, всё получилось довольно быстро, и атака таурена не заставила себя ждать, рогач поднимаясь тяжело толкнул огра плечом, а после закончил серию ударом палицей под челюсть. Кровь забрызгала морду Бэрна, и огр дергаясь упал на землю с выбитой челюстью, он сопел и задыхался, выплевывая свою кровь. Таурен же поспешил к следующему противнику. Бой был в самом разгаре. Ордынцы вот-вот одерживали верх, пока Огры, что остались на верху не начали закидывать сражающихся булыжниками, огромные камни летели вниз, сбивая и своих и чужих, благо лучники быстро соорентировались и дали залп по ограм. Ордынцев стало заметно меньше, Бэрнан мог помочь многим, но не выдавалось момента, дабы залечить раны союзников.. Таурен ринулся на противника, стараясь протаранить того рогом, он уже пылал в ярости битвы, как вдруг глухой удар пришелся по голове и без того израненного рогача. В глазах Бэрна всё потемнело и он упал без сознания.
Бэрн-Ан мельком приоткрыл глаза, и вновь закрыл, он слышал тяжелые стуки копыт рядом. Таурен перевернулся на спину, и открыл глаза, вверху он увидел прекрасное небо, всё тело гудело, оглядевшись он увидел поле мертвых тел, было тихо, не слышалось даже стонов, лишь тяжелые стуки копыт раздавались где-то с боку. Рогач набравшись сил поднялся на колени, а после и на копыта, он поглядел вперёд, и увидел там до боли знакомую фигуру, поначалу Бэрн подумал, что это галлюцинации после удара по голове…
- Ах, ты наконец-то пришел в себя? – послышался тяжелый голос, да, это именно тот, родной голос.
- Нет, не может быть. Бэрн-Гаш? Это ты? Брат… - Бэрнан чуть покачнулся. В глазах всё расплывалось, а раны кровоточили.
- Ха-ха, брат…Сколько в этом слове? Для тебя оно что-то значит? м? Любимчик Бэрн-Ан, тот, кого взял себе в ученики тот шаман, потому что Бэрн-Ан старше, потому что в нём видите ли почувствовали что-то иное. Чем ты лучше меня!? – выкрикнул таурен, никогда ранее Бэрн не видел брата таким.
- Я тебя не понимаю, брат, что с тобой?
- Что со мной? Со мной теперь всё в порядке, теперь я теми, кто понимает меня, теперь я там, где я нужен, где меня ценят. Магата всё мне объяснила.
- Что? Бэрн-Гаш, я не верю своим ушам, что скажет отец? Что скажет племя? Ты подумал о них?
- Отец? Этот старый дурак подчиняется Кэрну, его не умелому правлению, как и племя. Кстати, они будут следующими…После тебя - - в руках брата блеснуло копье, он медленно начал подходить к Бэрн-Ану, тихими шагами обходя его о бок.
- Что же ты наделал, Брат – Таурен покачал головой, сейчас ему нужен был совет духов, хотя бы на миг услышать их шепот, но духи молчали, видимо они хотели, чтобы шаман сам сделал выбор. Палица, что болталась на запястье заняла рукоятью место в зажатой трёхпалой лапе.
- Ха-ха, только не говори мне, что хочешь защищаться, Бэрн-Ан, ты смешон. –насмехался над братом Бэрн-Гаш.
Бэрн-Ан развернулся к противнику, да, теперь это был противник, он начал медленно приближаться, но лишь смех послышался из уст брата, его резкий бросок копья проткнул грудь Бэрн-Ана, израненный шаман не смог сделать ничего, он лишь завалился на бок, задыхаясь, он видел, как ручеёк крови превращается в лужу, а после резкий рывок копья из груди заставил шамана взвыть от боли. Бэрн-Гаш медленно удалялся, вытирая своё оружие, а Шаман лежал, он мельком увидел, как приближаются оставшиеся войска Орды, те, что отделились, если бы только они прибыли раньше, уже было поздно, Бэрну даже не хватало сил, для прошения на исцеление, но и вряд ли бы он помог сам себе. Рука медленно сползла от раны и завалилась к кровяную лужу, последний вздох издал таурен, и темнота затмила взор.
- Ты стал так силён, но ты не мог это предвидеть, ты слишком доверял ему, чтобы понять, ведь так? – слышался раскатистый и знакомый голос, шаман открыл глаза, он находился по среди тумана, стоял на какой-то вершине. Впереди был наставник.
- Что? Это был сон? Я ничего не пойму – спросил Бэрн, озираясь, это место напоминало Мулгор, там. Где они с наставником проводили свои уроки.
- Ты отошел из оболочки на вечно в мир предков, Бэрн-Ан – наставник почесал бороду – Но я хочу слышать сейчас от тебя, стоит ли тебе вернутся? Стоит ли тебе продолжить идти по пути предков?
- Разве это возможно? – Бэрн-Ан слышал ранее о воскрешениях, но особо не углублялся в то изучение.
- Можно, можно. Духи могут даровать тебе новое тело и дать продолжить жизнь в ответ, если ты поклянешься стать служителем предков, тем, которые выбирают путь изгнанников и странников. Это является большой честью, и ты должен хорошо обдумать моё предложение.
Шаман задумался, он старался взвесить все «за» и «против», с одной стороны стояло то, к чему он стремился, достичь вершины познания мира духов, с другой же стороны возможность наверное никогда не увидеть родное племя.
- Я согласен – невольно выдавил из себя шаман. Как только ответ слетел с его уст, дух наставника рассеялся вместе с попутным ветром, стихий вокруг него закружились в вихре танцев, каждая стихии шептала своё, они были готовы начать ритуал. Земля под ногами таурена стала смещать множество песчинок, булыжники срастались меж собой, превращаясь в тело таурена, вода мощью приливов вылилась на каменное тело, давая тому внешность, точно повторяющую внешность Бэрна и подвижность, огонь обжог душу таурена, загоняя того в тело, а ветер в свою очередь вдохнул жизнь в элементальное существо. Бэрн-Ан сделал глубокий вдох, и распахнул глаза, он оглядел себя. Все вещи, что были до смерти были на месте. Может и смерть это вовсе была а сон? Рогач глянул на ручей. Что протекал неподалёку. Бэрн наклонился. И в чётком отражении воды, он увидел седого старика, его внешность была сочетанием лица наставника и его самого, глаза таурена были скрыты под плотной пеленой серебристо-белёсой дымки, теперь но видел мир живых не в том цвете, что видел раньше, контакт в предками сохранялся постоянным… Служитель предков - Ведун Небесных охотников, Бэрнан Бродячий с душами, именно это теперь являлось его полным именем, именно с этим он пойдёт по дальнейшей дороге…
Глава шестая.
-
Edited by Caxapo4eK, 06 July 2013 - 23:18 pm.
